Он жил в небольшом доме на окраине города, вместе с родителями. Отец работал на заводе, мать – в библиотеке. Они были тихими и незаметными людьми, словно боялись привлекать к себе внимание. Они любили его, конечно, но как-то молчаливо, сдержанно. Объятия и поцелуи были редкостью. Их любовь выражалась в заботе: накормить, одеть, обуть, проверить уроки.
В доме было большое зеркало в прихожей. Он часто смотрел в него, разглядывая своё отражение. Ему казалось, что в зеркале он видит не только своё лицо, но и свою душу. Особенно глаза. В них он видел тоску и какой-то смутный, неопределённый страх.
Однажды, когда ему было семь лет, он стал свидетелем аварии. Он шёл из школы, когда услышал визг тормозов и глухой удар. Подбежав ближе, он увидел покорёженную машину и окровавленного человека, лежащего на асфальте. Вокруг столпились люди, кричали, плакали. Он стоял, как парализованный, не в силах пошевелиться.
В тот момент он увидел отражение этой сцены в луже на дороге. Искажённое, причудливое, но от этого ещё более ужасное. В этом отражении он увидел не только аварию, но и всю боль, весь страх, всю бессмысленность человеческого существования.
Что-то сломалось внутри него. Его голос пропал. Он пытался кричать, но из горла вырывался лишь хрип. Врачи разводили руками. Никаких физических повреждений. Просто молчание.
Он долгое время пытался вернуть свой голос. Он ходил к врачам, психологам, экстрасенсам, шаманам и целителям. Он перепробовал все известные и неизвестные методы лечения, от традиционной медицины до народных средств. Он читал молитвы, медитировал, постился и делал все, что ему советовали. Но ничего не помогало. Его голос оставался запертым в его горле, словно птица в клетке.
В конце концов, он смирился.
Он понял, что молчание – это его судьба, его крест, который он должен нести до конца своих дней. Что он должен научиться жить без голоса, что он должен найти способ выражать свои мысли и чувства другими способами.
Фотография лежала на старом деревянном столе, покрытом сетью мелких трещин, словно карта прожитой жизни. Она казалась чужеродным предметом в его маленькой, захламлённой комнате, словно осколок другого мира, случайно попавший сюда из далёкого прошлого. Он смотрел на неё, не отрываясь, словно заворожённый, словно пытаясь разглядеть в выцветшем и пожелтевшем изображении ответы на вопросы, которые мучили его с тех самых пор, как он себя помнил.