Аника задумчиво взглянула в колодец.
– Так значит вы Бог? Тот самый, из легенд?
– Я Альгар, сын лорда Граанта. Они сказали так будет безопасно называться. Поедешь со мной?
Девочка немного подумала, да и согласилась. Альгар поднялся с Алтаря.
– Отойди, ― попросил он и, дождавшись когда Аника отойдёт на несколько шагов назад, достал из-за пояса кинжал, полоснул по ладони, проговорил незнакомые слова и окропил кровью каменную крышку. Та с лёгким шорохом встала на место.
– Вот так-то лучше. Пусть и дальше спит.
Они сели в телегу и Альгар взялся за поводья. Он несколько минут словно вслушивался в себя, а затем обратился к девочке:
– Ты умеешь этим пользоваться?
– А чего тут уметь?
Сама она не очень хорошо правила лошадками, но с горем пополам смогла вывезти их на дорогу и они отправились вдоль Милуги к ближайшему мосту. Альгар расспрашивал её обо всём подряд: зачем мост, зачем лошадкам овёс, что такое город… Иной раз он сам тут же находил ответ, другой внимательно слушал свою спутницу.
Переехав мост, повозка двинулась дальше. На юг.
Глава 1. Наказание за преступление
Осень 1 523 г.
Они висели рядком и слегка покачивались. Так аккуратно и по порядку, словно палач специально выстроил их по росту и подогнал верёвку. А может, так оно и было на самом деле. Вон, стоит, опираясь на древко топора и опустив голову. И красный, забрызганный багряным дублет ему в самый раз. Как и погрязшее в крови правосудие.
– … Закон свершился во благо герцогства и по желанию его сиятельства, герцога Баккереля.
Все четверо…
Утром дождь превратился в водяную взвесь и ледяной коркой укрыл плечи и головы людей, пришедших посмотреть на происходящее. Первые места выменивали за кусок хлеба, соль или то, что удалось найти. Остальным же ничего не оставалось, как толпиться по краям площади, вытягивая головы в попытках разглядеть повешенных лордов. Эрии повезло забраться на козырёк одной из лавок и затеряться среди уличных ребятишек. Благо дни скитаний преобразили её и в рваной одежде никто не узнает старшую дочь лорда Кальдерона.
Ей бы заплакать, закричать, вцепиться в лицо герцога Баккереля, который появился уже после совершения казни. Стоит, бледный, с недвижимый, а в глазах его читались лишь холод и безразличие. Эти глаза Эри́я не видела, но представляла их именно так. Да и самого герцога она узнала не сразу. Какой же знатный лорд позволит себе одеть дублет без единой золотой ниточки? Не было у него и белого накрахмаленного воротника, а за спиной не толпились слуги в цветах дома. Только по герцогской цепи и тонкому обручу на голове она его и распознала.