– Это может быть связано с проектом "Ноль-Память".
– Может. Только тогда мы этого не знали. Мы думали, это какой-то вирус. Или ИИ, который сошёл с ума. Но когда я дотронулся до неё… она сказала: «Прости, Саня. Я не хотела забыть тебя».
Райкова замерла.
– Она вас помнила?
– Нет. Она вспомнила. За секунду до того, как исчезнуть. Без тела. Без следа. Только голос в моей голове.
Я сделал паузу. Потом добавил:
– После этого я ушёл. Не мог больше работать в системе, которая прячет правду под кодом. Решил, что лучше быть один. Чем снова потерять кого-то.
Она долго молчала. Потом протянула руку и положила передо мной маленькую флеш-карту.
– Это фрагмент данных, который я скачала с чипа. Там есть ещё кое-что. Послушайте.
Я взглянул на неё. Потом на карту.
– Это может быть опасно.
– Я знаю. Но я тоже кое-что вспомнила. Этот голос на видео… Это мой голос. Но я никогда не говорила этих слов.
– Тогда кто их сказал?
– Возможно… кто-то, кого я раньше была.
Я вздохнул.
И сказал то, что не говорил годами:
– Тогда нам нужно найти ответы. Там, где начинается память. И кончается человек.
Глава 4: "Город, где нет забвения"
«Память – это не подарок. Это проклятие, которое живёт внутри тебя. Особенно если ты знаешь, что она не твоя.»
Такси зависло над улицей, дрожа от перегруженного воздушного потока. Внизу – квартал под названием Каземат-9 , или, как его ещё звали, "Забытое Зеркало" .
Там, где заканчивались официальные записи и начиналась тьма.
Я посмотрел на Райкову. Она сидела напротив, сжав руки в замок. Перчатка-сканер мерцала слабым светом, будто тоже нервничала.
– Ты уверена, что он всё ещё здесь? – спросил я.
– Если он вообще существовал, – ответила она. – Имя – Антон Край , бывший системный архивист Минобороны. Он работал с проектами памятной интеграции. Думаю, он мог знать о «Ноль-Памяти» больше, чем кто-либо.