– Я – инспектор Магической Безопасности, ответственный за данный сектор, – произнес он с ледяной четкостью, каждый звук отчеканен, как удар молота по наковальне. – Объект "Гражданка Лорелея Ягодина" и связанный с ней артефакт находились под моим наблюдением и контролем в рамках служебного расследования причин несанкционированного Провала. Доклад в Палату следует после сбора первичных данных и оценки рисков, а не до, как вам прекрасно известно, Главный Инспектор. Ваше вмешательство до завершения моего расследования является грубым нарушением регламента Палаты, пункт 7, раздел 3, подраздел "Г". – Он сделал шаг вперед, и агенты Палаты невольно попятились. – Ваше требование об изъятии объекта и артефакта до установления их природы и степени угрозы – вопиющая безответственность. Вы предлагаете засунуть неисследованный внеплановый артефакт неизвестной мощности в хранилище Палаты? Где он может активироваться в любой момент? Вы готовы взять на себя ответственность за возможный взрыв, портал в Ничто или выброс хаотичной энергии в сердце административного корпуса? – Сарказм в его голосе был острее лезвия. – Или вам просто не терпится заполучить "сенсационный" артефакт в свою коллекцию, наплевав на протоколы безопасности? Что скажет Совет Крыльев, узнав о таком самоуправстве?
Вейс не дрогнул, но его бесцветные глаза сузились. Руны на его руке вспыхнули ярче.
– Ваше расследование, Игнатий, запоздало и некомпетентно. Вы утаили информацию. Позволили объекту бесконтрольно находиться среди мирных жителей. И допустили попытку межмировой связи! – Он резко указал на почти исчезнувшие координаты в песке. – Это государственная измена!
– Нет доказательств попытки связи! – парировал Игнатий, его голос гремел, теряя обычную сухость.
– Есть неподтвержденный феномен! Который я расследовал! А ваше появление с ингибиторами и угрозами – это провокация, способная спровоцировать у объекта именно тот неконтролируемый выброс энергии, которого вы якобы боитесь! Вы не стабилизатор, Вейс, вы – детонатор!
"Детонатор". Слово повисло в воздухе. Лейка почувствовала, как что-то внутри нее зашевелилось в ответ. Страх за Фифу, за бабушку, ярость за себя, отчаяние от угрозы Игнатию – все смешалось в один бешеный, неконтролируемый вихрь. Медальон на ее шее не просто нагрелся – он стал раскаленным добела. Ее руки задрожали.