– Просто анализирую результаты нововведений, – ответил он сухо. – Как любой ответственный педагог должен делать.
– Ну конечно, – усмехнулась Елена, и в ее голосе послышались характерные нотки женской проницательности. – И как же вам результаты?
Андрей промолчал, но мысленно был вынужден признать: результаты действительно впечатляли. За эти несколько дней он не мог не заметить изменений в атмосфере школы. Дети стали… как это сказать… внимательнее друг к другу? Вчера он видел, как старшеклассники помогли первоклассникам разобрать портфели после урока физкультуры, хотя обычно просто прошли бы мимо.
Но дело было не только в детях. Сама Марина Игоревна… Соловьева, строго поправил он себя, стараясь сохранить профессиональную дистанцию даже в мыслях. За эти дни он невольно наблюдал за ее работой – не из праздного любопытства, конечно, а из… ну, скажем, профессионального интереса. И то, что он видел, кардинально отличалось от его первоначальных представлений о молодых специалистах с революционными идеями.
В понедельник утром, проходя мимо ее кабинета, он случайно услышал, как она разговаривала с родителями одного из пятиклассников. Голос ее был спокойным, профессиональным, но в то же время полным неподдельного участия. Она не читала нотации и не вещала с высоты своего образования – она искренне пыталась помочь семье найти общий язык с ребенком.
– …понимаете, агрессия – это всегда крик о помощи, – слышал он ее слова через полуоткрытую дверь. – Ваш сын не плохой, он просто не знает, как по-другому выразить свою потребность во внимании…
Андрей тогда остановился в коридоре, пораженный тем, насколько точно она умела формулировать сложные психологические концепции простыми, понятными словами. В ее речи не было псевдонаучной терминологии, которой грешили многие молодые специалисты, пытающиеся произвести впечатление. Только честное желание помочь.
Во вторник он стал свидетелем ее работы с группой шестиклассников. Проходя по коридору во время перемены, он заметил небольшое скопление детей у кабинета психолога. Заинтересовавшись, он незаметно приблизился и увидел Марину, сидящую прямо на полу в окружении учеников. Она показывала им какие-то карточки с изображением эмоций, и дети наперебой рассказывали, когда они испытывали подобные чувства.