Алан сел на место и замолк.
– Ты у меня образцовый пациент, – доктор Мортимер вздохнул, – поэтому я тебе объясню ситуацию.
Алан снова начал тонуть в кресле, молча ожидая продолжения.
– У местного правительства нет на нас денег. Лечебница кое-как существует на пожертвования родственников некоторых пациентов. Поэтому мы урезаем расходы и отпускаем всех, кого можем.
– Что-то я никогда не слышал, чтобы так из тюрем людей выпускали.
– Во-первых, мы не тюрьма. Во-вторых, у тюрем ситуация с бюджетом куда лучше нашей. В-третьих, даже там такое случается.
– Правда?
Доктор Мортимер развел руками.
– В любом случае, Алан, выбора у нас особо нет. Ты можешь пожелать остаться в каком-либо другом заведении или оплатить свое пребывание здесь самостоятельно, но я бы советовал тебе не чудить и не делать ничего, что могло бы вернуть тебя к нам или в любое подобное место. В таком случае твои шансы выйти за его пределы снизятся почти до нуля.
– Рецидивистам сложно доказать, что они снова не оступятся?
– Именно так.
Наступило неловкое молчание. Алан уставился в окно. На фоне серо-голубого неба парила одинокая чайка. Как она оказалась так далеко от моря? Разве для нее сейчас вообще сезон? Доктор Мортимер двинулся в своем кресле, откликнувшемся слабым скрипом. Куда исчезают чайки, неужели они тоже перелетные? Или они остаются у побережья навсегда?
– Я бы тогда хотел попросить вас об одной услуге, – наконец тихо начал Алан.
– Что же?
– Я могу посещать Елену? Хотя бы иногда.
– Не думаю. Вообще-то вы не родственники.
Доктор Мортимер заметил, как на этих словах пациент слегка дернулся в кресле.
– Но я могу попробовать уговорить главврача. Вы, кажется, подружились, поэтому от подобных визитов, скорее всего, ничего плохого не случится.
– Правда, доктор? – Алан приподнялся со своего места.
– Правда. Но только если она сама не будет против.
– Я спрошу у нее. Когда вы меня выпишете?
– Ориентируйся на неделю.
Доктор Мортимер отпустил Алана и разрешил ему самому вернуться в нужное крыло. Тот медленно брел по коридору, погруженный в старые мысли, которые растеребил в его голове врач на прощание:
– Подумай, чем займешься после выписки.
Алан осознал, что давно не задавался вопросом, как ему жить не то что дальше, а вообще. На секунду ему показалось, что здание вокруг покрылось трещинами, они поползли от пола до потолка, оставляя огромные проемы в стенах, а за ними виднелась пустыня, без знаков и направлений, одинаковая со всех сторон. Алан закрыл глаза и стоял так, пока сзади не донесся оклик одного из медбратьев. Когда он оглянулся, коридор был на месте, в целости и сохранности.