– Онегесий, ты слышал, что говорят воины?
Лишь только закрылся полог шатра за невольниками, сразу перешёл к делу великий хан.
– Да!
Коротко признался тот.
– Почему же, ты, не сказал мне об этом раньше?
Подняв тяжёлый взгляд на советника, задал новый вопрос хозяин шатра. И военачальник, не отводя глаз, гордо вымолвил:
– Я воин, а не женщина, чтобы собирать чужие слухи.
Аттила опустил взгляд и, пройдясь по шатру, проговорил:
– Он мой брат. Я не могу его обвинять бездоказательно, хотя и понимаю, что без высшего согласия, никто не решится на такую дерзость. Ведь дело не в мародёрстве. Он хочет добиться бунта в армии, и взять всю власть в свои руки. Ты, понимаешь это?
– Да!
Одним словом ответил полководец. Аттила присел за миниатюрный столик, не предлагая это сделать своему нукеру, и, подумав какое-то время, медленно заговорил, зная, что его внимательно слушают:
– Мне нужны доказательства его вины, но запомни, мой друг! Мы затеваем опасную игру, ставка в которой – жизнь! Если ты ошибёшься, я ничем не смогу тебе помочь.
Хан усмехнулся и добавил:
– Впрочем, как и себе тоже! На его стороне преданный ему нукер Эдекон, со своей конницей, и король гепидов Ардарих. Он, боится играть в открытую, потому что у меня ты, готы Валамера, Сарматы и часть герулов. Он видит, что Тенгри-хан, на нашей стороне, но это пока. Пока Ареобинд, со своими легионами, на Сицилии.