– Какие архивы?
– Коллекция Шокена. Частное собрание рукописей, которое передали университету в 1960-х. Говорят, там есть документы, которые никогда не каталогизировались официально. Средневековые тексты, каббалистические трактаты, переписка между еврейскими общинами разных стран.
– И что в этом странного?
– То, что доступ к этим материалам имеют только три человека в университете. Декан факультета, заведующий кафедрой средневековой истории и… младший научный сотрудник Горенштейн. Не кажется ли тебе это подозрительным?
Эли собирался ответить, когда заметил знакомую фигуру у входа. Доктор Горенштейн выглядел еще старше, чем вчера – сутулый мужчина в потертом твидовом пиджаке, с тростью в руке и большой кожаной сумкой через плечо. Его седые волосы были тщательно зачесаны назад, а за толстыми очками скрывались проницательные темные глаза.
Он медленно обвел взглядом кафе, задерживаясь на каждом посетителе, словно оценивая потенциальную угрозу. Его движения были осторожными, но в них чувствовалась скрытая решимость.
– Профессор Навон, мисс Маркес, – поздоровался он, подходя к столику. – Благодарю, что пришли.
– Доктор Горенштейн, – ответил Эли, вставая. – Мы очень заинтересованы в том, что вы хотели рассказать.
Старик осторожно сел, поставив трость к стене, и внимательно оглядел кафе. Его глаза задержались на нескольких посетителях – молодом человеке с ноутбуком у окна, женщине средних лет, читающей газету, паре студентов за соседним столиком. После долгого изучения он удовлетворенно кивнул.
– Прежде чем мы начнем, – сказал он тихим, но четким голосом, – позвольте спросить: вы действительно готовы узнать правду? Даже если она окажется опаснее, чем вы предполагаете?
Сара и Эли переглянулись. В голосе старика звучала такая серьезность, что стало не по себе.
– Доктор, – сказала Сара, – после вчерашнего мы готовы ко всему.
– Боюсь, это не так, – печально улыбнулся Горенштейн. – Никто не готов к тому, что я собираюсь рассказать. Но раз уж вы ввязались в эту историю, лучше знать, с чем имеете дело.
Он открыл свою сумку и достал толстую папку с пожелтевшими от времени краями:
– То, что вы обнаружили в Циппори и в испанских архивах, – лишь верхушка айсберга. "Хранители светоча" существовали. И существуют до сих пор.
– Существуют? – Эли чуть не подавился кофе.