С другой стороны, одновременно с усилением в антропологии феминистских идей в 1960-е научный мир открывал всё больше обществ собирателей, где о мужском господстве говорить было трудно, а вот о равенстве полов – вполне. Так обстояло с африканскими народами бушменов, хадза и пигмеев, а также с азиатскими палияр, аэта, батек и ещё позже – с южноамериканскими пираха. Это подсыпало аргументов лагерю верящих в древнее равенство полов. Но находились авторы, полагающие, что быт названных народов никак нельзя считать древним: в разное время все они взаимодействовали со сложными обществами земледельцев, скотоводов или с европейскими колонизаторами, причём зачастую это были военные столкновения, порой приводившие к вытеснению этих народов с исконных территорий и даже к существенному сокращению их популяции. В таких условиях, если они длились века, сохранение старого уклада представляется маловероятным, и непременно менялись образ жизни, мифы, ритуалы и социальная организация в целом. Этот аргумент имел смысл, и примерно в то же время мировая антропология начала отказываться от термина «первобытные народы» применительно к современным охотникам-собирателям. Они никак уже не были «первобытными» или «древними» – это были новые народы.
В итоге во второй половине XX века на Западе было издано большое число работ по теме мужского господства, большинство из которых на постсоветском пространстве неизвестны по сей день. Советская наука не спешила (да и просто не могла себе позволить) принять все вскрытые там факты во внутреннее пользование, а потому убеждение, что первопричиной мужского господства являлся переход к земледелию и скотоводству, по сей день царит на постсоветском пространстве и характерно не только для обывателя, но даже и для части научного мира. Популярные издания, журнальные статьи и интернет-форумы по-прежнему полны ссылок на работы Энгельса, Ю. И. Семёнова, Герды Лернер, Элеанор Ликок и других авторов, доказывавших, что мужское господство сложилось или сразу с переходом к земледелию и скотоводству или даже чуть позже – ко времени становления первых государств. И всё это притом, что науке давно известно, что никакого равенства полов не было даже у охотников-собирателей, описанных в XX веке, – просто первоначальные их описания были ошибочными, что и ввело в заблуждение не одно поколение исследователей. Тот же миф о древнем матриархате (главенстве женщин) наукой давно отвергнут, но это не мешает ему и сейчас здравствовать в представлениях широкого круга людей. Российские этнографы хоть и знали все тонкости вопроса, просто не удосужились доступно объяснить, что в советской науке было правдой, а что нет. В 2000 году даже корифей советской этнографии А. И. Першиц, признал матриархат выдуманным периодом доисторического прошлого [45], но мало кто читает «Вестник Российской Академии Наук», а поэтому матриархат и другие мифы по-прежнему живы и овладевают умами новых поколений.