Кто-то стирал его из мира. Методично, тщательно, безжалостно. И он понятия не имел, как с этим бороться.
Григорий Степанович бросился к сейфу, спрятанному за картиной в спальне. Дрожащими пальцами набрал код – замок щёлкнул. Внутри лежали документы: копии договоров, справки, старые паспорта, свидетельство о рождении. Он судорожно перебирал бумаги, складывая их в кожаную папку. Вот справка о доходах за прошлый год, вот выписка из ЕГРЮЛ по его фирме, вот…
Он остановился, держа в руках свидетельство о разводе. Неужели и Лиза забыла о нём? Неужели их двадцать лет брака тоже стёрли из баз данных? А дети? Богданович почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Схватив папку, он выбежал из квартиры и поймал такси – по старинке, подняв руку, так как приложения перестали работать. Пока машина петляла по московским пробкам, он достал телефон и начал обзванивать старых знакомых.
– Алло, это Богданович. Мне нужно поговорить с полковником Ивановым.
– Простите, кто на связи? – голос дежурного был вежливо-равнодушным.
– Григорий Богданович! Я с Ивановым ещё в девяностых работал!
– Товарищ полковник никого с такой фамилией не знает.
Следующий номер. И следующий. Везде один ответ: «Не знаем такого», «Ошиблись номером», «Кто это вообще?»
Богданович откинулся на сиденье и закрыл глаза. Воспоминания нахлынули сами собой. Он вспомнил, как в начале двухтысячных «стирал» неугодного бизнесмена – не физически, конечно. Просто сделал так, что у того отозвали все лицензии, заморозили счета, возбудили уголовные дела. Человек в итоге сбежал за границу, оставив всё. Тогда Богданович гордился своей работой – чисто, эффективно, без крови.
Но это было другое. Он лишал людей бизнеса, денег, статуса, но не стирал их из реальности. Документы оставались, память людей не затрагивалась. А сейчас… сейчас кто-то играл по новым правилам.
– Приехали, – сказал таксист.
Григорий Степанович посмотрел на офисное здание, в котором располагалась контора Крук. Обычное стеклянное строение, ничем не примечательное. Но сейчас оно казалось ему последней надеждой на возвращение в мир живых.
Выходя из машины, он вдруг подумал: а что, если это и есть смерть в двадцать первом веке? Не остановка сердца, не пуля в голову, а исчезновение из цифрового пространства. В современном мире, где всё завязано на базах данных, электронных документах и цифровых следах, отсутствие в системах равносильно небытию.