, – ответил Манар, которому случалось ходить на торг к грекам. – А каган Иосиф
12 за всё берёт мыто: и за проход пролива у Самкерца, и за переволоки между реками, и за торг в Итиле.
– Не только поэтому. Торговое соглашение с греками скрепляет земли князя Киевского. Слишком большой кусок земель откусил он, но пока не разжевал. Недолго и подавиться, – усмехнулся Иегуда.
– Червонная Русь благоговела перед Халегом Вещим и звала его каганом, оттого что он сумел склонить перед собой греков, – добавил Авраам. – Ему удалось немыслимое – то, чего не смог совершить сам Володимир Стольный. Коли Игорь продлит выгодное соглашение, он сравняется по властному достоинству с каганом Халегом.
– Почти сравняется, – уточнил Иегуда. – Язычники числили Халега потомком Сварога… Князь Игорь не может похвастаться подобным родством.
– Пустое. – Авраам махнул рукой. – Если князь получит желаемое от греков, ему ничего не будет стоить объявить себя родичем богов. Разве вам не ведомо, что удачливость вождей – для язычников суть их избранности.
– Что же нам делать, отец? – Синай с надеждой посмотрел на Авраама.
– Мы должны предупредить наших братьев – отправить человека в Итиль. Он сообщит кагану Иосифу о том, что нужно подготовить Самкерц к приходу русов.
– Отправить человека без ведома князя будет сложно, парнас13. А если и удастся, люди Игоря могут перехватить гонца в любой миг, – с тревогой сказал Иегуда. – К тому же не беспокоит ли тебя, Авраам, что, прознав о приготовлениях кагана Иосифа, Игорь обвинит нас, киевских иудеев, в измене? Сумеет ли каган удержать военные приготовления в тайне? А если нет? Тогда сурожские союзники Игоря очень скоро донесут ему о них. Самкерц-то, может, и устоит, но Козары будут стёрты в пыль дружиной князя.
На некоторое время воцарилось напряжённое молчание – почтенные иудеи притихли, представив последствия княжеского гнева. Разорённые дома, пожары, детский плач, рыданья поруганных жён, убитые мужи – их привычная жизнь превратиться в пепелище…
– А есть ли нам до всего этого дело, братья?! – воскликнул молчавший до сих пор иудей, звавшийся славянским именем Гостята, озвучив витавшие в воздухе мысли прочих. – Ведь мы уже давно живём в Киеве. Кагану Иосифу – не дети мы, а торговые сорядники. Как и князю Игорю. Но Иосиф далёк от нас, а Игорь – рядом.