Мы миновали много кварталов, прошли много километров, а к его дому все никак не приходили. Долгое время спустя, когда я уже не мог идти дальше, Продавец надежды остановился на перекрестке. Я вздохнул и подумал: «Уфф, пришли». К моему облегчению, он подтвердил, что мы на месте.
Я посмотрел налево. Там стоял ряд одинаковых домов социального жилья, все как один выкрашенные белой краской, у каждого – небольшое крыльцо. Я почесал голову: «Домики маленькие, на три комнаты можно не рассчитывать».
Но, к счастью, человек, позвавший меня за собой, посмотрел направо. Следя за его взглядом, я увидел стоявший за автомобильным мостом огромный многоэтажный дом. Казалось, в нем на каждом этаже теснятся восемь квартир, он был похож на голубятню. Те квартирки будут потеснее социального жилья, они набиты людьми.
Я вспомнил об учениках и подумал: «Я не выдержу. Это будет очень тяжелая ночь». Учитель опередил меня и сказал:
– Не волнуйся. Места много.
Я попытался скрыть свою тревогу и, стараясь выглядеть спокойным, спросил:
– Ваша квартира на каком этаже?
– Моя квартира? Весь мир – моя квартира, – ответил он спокойно.
– Вери гуд, отличная квартирка, – сказал Бартоломеу; он обожал вставлять фразочки на ломаном английском.
Я пришел в ужас:
– Как это, учитель?
Он объяснил:
– У лисиц есть норы, у птиц – гнезда, а Продавцу надежды и голову приклонить негде.
Я стоял как вкопанный, не веря своим ушам. Он повторил знаменитую фразу Христа. «А что, если он считает себя Христом? Не может быть! А что, если у него психоз начался или вот-вот начнется? Но он производит впечатление человека умного, образованного. О Боге говорит без религиозного пафоса. Кто этот человек? Что происходит?» Он окатил меня холодной водой, пока моя голова не успела закипеть:
– Не волнуйся. Я не он. Я просто пытаюсь его понять.
– Кто это – он? – смущенно уточнил я.
– Я не Добрый Пастырь. Я малейший из всех тех, кто пытался его понять, – ответил Учитель спокойным тоном.
Я почувствовал краткое облегчение.
– Но кто же вы? – Мне хотелось разъяснений, но я их так и не получил.
Он был тверд:
– Я уже сказал тебе. Ты мне не веришь?
Бартоломеу бы тут и помолчать, но его ведь не заглушишь. Он напомнил мне:
– Не веришь, что он главный инопланетянин.
Теперь я уже совсем не выдержал и разозлился:
– Заткнись, помойный рот!