Сыщик подошёл к телефонной будке, вытащил медяки и начал бросать их в щель для оплаты. Какой-то шутник пририсовал к монетоприёмнику несколько линий, отчего тот стал напоминать женский орган.
– Орёл… – прошептал детектив. – Слышно?
– Ага, – ответил Фёдор. – Что скажешь, Сокол?
– Всё плохо, – вздохнул Славик. – Полёт мой оказался безрезультатным. Приземлился! Ничего не подтвердилось. Ничего нет.
– И даже…
– Тоже не сработало, – произнёс детектив. – Мелкие голуби опять нагадили за шиворот. Отчёт писать?
– А как же, а как же, – выдохнул следователь Иванов. – Тут такое дело…
– Ну?
– Одна очень большая птица заинтересовалась нашим с тобой полётом, – сказал Фёдор.
– Соколица? – спросил Святослав, подразумевая жену губернатора Соколова.
– Хуже, орлица, – буркнул Иванов. – О двух головах.
– Шутите!
– Если бы… Так что летай над Москвой, мой славный Сокол. И отчёты пиши каллиграфическим почерком. Ибо ежели я взлечу, то ты точно приземлишься.
Святослав повесил трубку. Быть может, его начальник, Её Величества старший следователь по важнейшим делам и поручениям, просто шутил. В своей обычной манере. Иванов только выглядел, как бука. На самом деле он был милейшим человеком.
И добрейшим. Не из тех, кто стал бы тебя попрекать происхождением и положением. Но, судя по его голосу, он был серьёзен. И делом действительно заинтересовалась та особа, в честь которой зовут примерно сто процентов государственных органов.
Её Величество.
– Где же тебя найти, гонщик, – буркнул он, оглядываясь по сторонам. – Где же ты притаился, насильник-душегуб.
В последние десятилетия Москву буквально наводнили машины. Подумать только! Каких-нибудь шестьдесят лет назад его дед вызывал извозчика. А сейчас, погляди ты, сотни марок. Тут тебе и «Ауди», и «Фольксваген», и «Рено», и американский «Паккард». Какой бы машиной не сбили девушку, следов транспортное средство не оставило.
Всего одна зацепка – протектор шин на обочине. Святослав испробовал все способы, всю агентуру, чтобы обнаружить автомобиль. И – ничего. Призрачный шанс подняться по службе и получить приличное звание таял на глазах. Тогда он решил вернуться в управление. Вновь изучить все документы, что хранились у Фёдора Иванова. Узреть нечто такое, на что он не обратил внимания.
Близился летний московский вечер. С музыкой уличных артистов, холодным разливным пивом, уютными посиделками на террасах кафе. А потом – полежанками прямо на траве, на больших покрывалах с приглянувшимися особами… Ох, Москва, сколько же в тебе любви!