– Ай, ай, ай! Доминика! Ты не почтительна к святому отцу.
– Пусть простит меня Господь. Я сделала это не со зла.
Женщина состроила постную физиономию, передразнив капеллана.
– Аминь, – я поднялся из-за стола и искренне поблагодарил повариху за вкусный обед.
Причем я вкусил до отвала не только телесной пищи, но и пищи для ума. И мне было над чем подумать.
Прошла неделя с того дня, как я нанялся на службу. Первое время частенько попадал впросак. И понятно, нюансы и тонкости службы в замке мне никто заранее разъяснять не собирался. По мнению старожилов, я должен был набить все шишки самостоятельно. В этом и заключалось настоящее веселье. Я терпел все: мелочные придирки на пустом месте, скрытые ухмылки и прямые насмешки. Не сердился. Нет. Напротив, все обращал в шутку и первым смеялся над своей неопытностью. Не я придумал скромные радости служивых, не мне их и прекращать. Это был правильный расчет. К концу недели я освоился в казарме и на стенах. Дежурства нес безукоризненно и не спал на посту. Кроме Жиля, явных недоброжелателей у меня не было. Кастелян если и испытывал ко мне недобрые чувства, то не стремился их выказывать. Еще парочка воинов-старожилов, также носящих статус сержантов, попытались было указать на свое старшинство, но очень вежливо. Моя безоговорочная победа над телохранителем госпожи Габриэллы не способствовала стремлению меряться со мной силами. С остальными обитателями замка, не считая прислуги, я почти не виделся. Лишь раз проходившая мимо госпожа де Фруссар окинула меня мимолетным взглядом и надменно кивнула на мой уважительный поклон. Сестру рыцаря я не увидел за эту неделю ни разу. И она единственная в замке возбуждала мое любопытство. Ничего, говорил я себе, рано или поздно я проникну если не во все, то в большинство тайн, которые хранит замок. Иначе зачем я проделал такой трудный путь? Чтобы занять место замкового стражника?
На восьмой день в замок пожаловали гости. И по этому поводу хозяева устроили если и не пир, то небольшую пирушку. И я был назначен присутствовать в зале в качестве оруженосца де Фруссара. Из-за бедности у рыцаря не было оруженосца-дворянина, поэтому эту почетную должность исполнял кто-нибудь из сержантов. Теперь настала моя очередь. Я хорошенько вымылся теплой водой. Спасибо любезной поварихе, надел дублет и сверху новенький сюрко с гербом рыцаря на груди. Простой меч в кожаных ножнах я повесил слева. А свой кинжал – справа. Деревянным гребнем пригладил волосы, оставив лоб открытым. И посчитал, что затраченных усилий достаточно, чтобы не выглядеть огородным пугалом.