Он, без сомнения, знал, что в этих стенах его жизнь будет написана не на бумаге, а в том, что всегда скрыто от посторонних глаз. Я узнал о доме Шувалова только через странные слухи, несущие в себе странную смесь страха и любопытства. Не раз говорил мне один старик с седой бородой, что дом графа не просто так стоит у самой воды, что под его фундаментом скрывается не только скрытая архитектурная красота, но и нечто большее – тёмное, невидимое, но столь реальное, что порой ощущается на границе между светом и тенью.
Ни о каком официальном доступе речи не шло. Всё происходило по странным, почти мистическим закономерностям. В день, когда я оказался в Лысьве, одна из местных жительниц, молчаливая и седая, взглянула на меня так, будто хотела сказать: «Ты пришёл сюда не случайно». Я не осмелился уточнить, о чём она говорит. Но сама Лысьва словно насмехалась над теми, кто надеялся вникнуть в её тайны.
Что касается подземного хода, то первые упоминания о нём были сделаны в самых странных источниках. То ли это было в письмах к графу, то ли в каких-то личных записях его подручных, но все эти сведения говорили о некоем проходе, скрытом от взглядов простых смертных. Говорят, что этот ход выходил прямо под прудом, и через него, возможно, шли перемещения не только людей, но и богатств, оружия, да и всей той тяжёлой тайны, которая не могла быть раскрыта никем, кроме тех, кто в совершенстве владел искусством утаивания.
Я отыскал, казалось бы, незаметное место в подвале дома Шувалова, куда даже не ступала нога рабочего. Стены, выложенные кирпичом, хранили на себе следы старинной краски, но за этим слоем была ещё одна история – история, которую давно не имела права рассказать ни одна рука. Подальше от глаз и ушей я увидел его – этот старинный проход, покрытый пылью и обрушившимися камнями. Мало кто знал, что этот ход когда-то связывал дом с заводом. Это было не просто инженерное сооружение, это был канал для перевозки не только товаров, но и человеческих судеб.
Проход был скрыт от глаз, и лишь в минуты слабости света я мог различить его очертания. Невероятная тишина, царившая здесь, порой была даже тяжела, как нечто невидимое, но наблюдающее за нами. И вот, когда я впервые ступил в этот туннель, мне показалось, что тени прошлого восстали из мрака, чтобы напомнить, что здесь были не только промышленники, не только люди с деньгами и властью, но и те, кто был повержен временем.