«У нас нет нескольких дней,» – ответил Алекс, закрывая книгу. – «Что-то мне подсказывает, что это дело не будет ждать.» Он снова вытащил из кармана металлический цилиндр. Тепло от него стало более интенсивным, и он почувствовал лёгкое, навязчивое жужжание, словно крошечный рой пчёл заключён внутри артефакта. Цилиндр был не просто тёплым, он слегка вибрировал, и Алексу показалось, что узоры на его поверхности движутся.
«Что с ним?» – Мария заметила его реакцию.
«Он… реагирует,» – Алекс не отрывал взгляда от цилиндра. Вдруг жужжание усилилось, переходя в едва различимый шёпот, который, казалось, исходил из самого центра артефакта. Шёпот был неразборчивым, но в нём слышались отголоски знакомого голоса. Детского голоса.
Алекс вздрогнул, едва не уронив цилиндр. Это был голос его дочери, Лизы. Голос, который он не слышал уже два года, с того самого дня, как она исчезла. Он слышал её смех, её пение, её последние слова, полные страха, прежде чем связь оборвалась.
Мария увидела его побледневшее лицо. «Алекс? Что случилось?»
Он сжал цилиндр до боли в пальцах, пытаясь подавить нахлынувшие воспоминания. «Ничего. Просто… это дело слишком сильно напоминает мне о моём прошлом.» Он отвернулся, чтобы Мария не видела паники в его глазах.
«Я знаю, что случилось с вашей дочерью,» – тихо сказала Мария. – «Сержант Петров рассказывал. Соболезную.»
«Не надо,» – резко оборвал её Алекс. Он ненавидел жалость. Особенно ту, что напоминала о его собственной беспомощности. «Лизы… её просто не стало. Без следов. Без объяснений. Без тела.»
«Но вы же сами ушли из полиции из-за того, что считали, что там было нечто большее, чем просто исчезновение,» – Мария осторожно продолжила, пытаясь прощупать почву. «Вы тогда говорили о „разрыве в реальности“ или чём-то подобном. Вас посчитали не в себе.»
Алекс молчал, его взгляд был прикован к «резонатору многомерности». Возможно, именно это устройство было ключом к пониманию того, что случилось с Лизой. Возможно, Эвелина Смирнова знала ответы, которые он так отчаянно искал.
«Давайте вернёмся в офис,» – сказал он, наконец. – «Мне нужно кое-что проверить. И я хочу ещё раз поговорить с Петровым. Он явно что-то недоговаривает.»
Мария кивнула, но её взгляд на Алексея был полон новых вопросов. Она чувствовала, что его личная трагедия не просто влияла на это дело, а была неразрывно с ним связана. Цилиндр в кармане Алекса вновь издал едва слышный шёпот, и Алекс Волков понял, что он уже не просто детектив, ищущий убийцу. Он был человеком, которого вела надежда, что за этой дверью, открытой Эвелиной Смирновой, он, возможно, найдёт не только ответы, но и свою потерянную дочь.