«Если душа бессмертна и
только она способна путешествовать
между тремя мирами, значит,
если связать её с телом, можно
излечить раны физического
плана».
Из дневника Даэля.
Не помогало. Ничего не помогало! Я цеплялась за его душу, переходя на всхлипы, потому что – не помогало!
Громко заплескалась вода, брызги попали мне в глаза, кто-то приблизился. Поскольку я всё еще пыталась удержать душу Мара, я не обращала внимания на того, кто схватил меня за шкирку. Не больно, скорее, будто цепляясь за меня.
– Давай же! – Стиснув зубы, орал мне в ухо Сайлас. – Ты спирит! И ты любишь его! Ты его не отпустишь. Не отпустишь. Держи его! Держи!
Но что бы он ни говорил, не помогало. Душа отделялась от тела, я видела её. И… по тому, как в комнате стало тихо, полагаю, теперь и остальные тоже. Я разревелась вслух. Сайлас сжал моё платье, пристроившись ко мне вплотную, будто это вообще имело значение.
– Давай, малявка, – на удивление ласково бормотал он рядом с моим ухом, – я знаю спиритов (хотелось спросить «откуда?», но не до того сейчас было), они просто чудо. Всеотец дал вам такую силу, власть. Ты здесь по причине. Не просто так. Понимаешь? Никто не сможет ничего сделать. Но не ты. Давай же!
Последнее прозвучало нетерпеливо, я понимала, почему. Но… отчаяние накрыло меня с головой, и я нырнула. Прямо в его душу. Нечаянно, я клянусь, ведь… меня унесло.
Говорят, перед смертью жизнь проносится перед глазами. И по какой-то причине я влезла в этот предсмертный миг. Нагло, смело, нечаянно. Клянусь, я нечаянно! Мне было стыдно, что я вторгалась в сокровенное. Но когда я увидела эти воспоминания, то поняла: Мар бы никогда мне об этом не рассказал.
Я увидела маленькую квартирку в небольшом многоквартирном доме, где жил маленький красивый мальчик. В его глазах счастье, в его сердце безграничная любовь. К матери. Она такая красавица! Мальчик подбегает к ней, обнимает, женщина сидит на скромной кровати, улыбается сыну. Они похожи…
Но потом мальчику лет семь. Он еще маленький, но улыбка на его лице померкла. Они стоят где-то в промозглом осенним холодом переулке. Его мама выглядит такой изнеможенной, кожа посерела, от прежней красоты ничего не осталось. И её сын. Мар. Такой грустный, ведь он понимает…
– Мама, пожалуйста, не оставляй меня, – умоляет он, обливаясь крупными слезами. – Я обещаю, я не буду тебе мешать.