– Я не понимаю. Правда. То, что ты говоришь… мне кажется невозможным. Нелепым. Как будто ты говоришь про сон или чью-то фантазию.
Но почему-то… я не могу это отвергнуть. Я не понимаю тебя, но у меня есть странное, глубокое чувство, что я готова это принять. Не разумом. Не сейчас. Но сердцем – да.
Хотя я боюсь. Очень боюсь, что если я начну думать об этом так, как ты сейчас… мне станет голодно. То, что ты сейчас говоришь, это опасные для нас волков, мы не должны себе это позволять. Сочувствие к добыче делает охоту невозможной. А без охоты мы обречены на голод.
Она замолчала. Потом добавила почти шёпотом:
– Ты должен понимать… мы не должны так думать. Потому что у такой мысли – только одна тропа. И она ведёт не к жизни.
Тар кивнул.
Они стояли рядом, каясь шерсти, и между ними возникло нечто новое – простое, но значимое чувство близости. Оно не было ещё ни признанием, ни обещанием, но в этой общей тишине, в этой разделённой тайне что-то между ними начало складываться —
не как игра, не как дружба, а как нечто, что со временем может стать чем-то большим.
6
Утро ещё только просыпалось.
Свет не заливал лес – он сочился из-за горизонта, как будто стеснялся разбудить его слишком резко.
По верхушкам деревьев скользил лёгкий, едва прохладный ветер. Он не пугал, а скорее подбадривал – как шёпот матери, что зовёт в путь, когда ещё не рассвело.
Молодые листья – тонкие, светло-зелёные, ещё не научившиеся быть тихими – шуршали, как дети, которые ещё не умеют шептать.
Ветви трепетали, играли, сплетались и отпускались, будто вели разговор, известный только им.
Под елями лежала синяя тень. Она не исчезла, но уже начала уступать место дневному свету.
Где-то вдали подал голос дрозд – неуверенно, коротко, как будто проверяя, не слишком ли рано.
Лес начал дышать, оживать.
Лес был полон ожидания. Не тревоги и не страха – а чего-то более плотного, почти осязаемого.
Он знал: сегодня впервые молодые волчата выйдут на настоящую охоту.
Они больше не будут просто играть в преследование друг друга – теперь им предстояло стать частью того, что делает стаю стаей.
Сегодня их дыхание впервые сольётся с дыханием леса – в беге, в погоне, в настоящем деле.
Стая собиралась у большого корня, у места, где тропа начиналась и уходила вглубь леса.
Взрослые молчали – они не первый раз шли на охоту. Они проверяли друг друга взглядом, нюхом, движением. Один обошёл круг, медленно. Другой поднял морду, улавливая ветер.