Как закон мышления, непрерывность для бесконечно малого означала бы связь x с его dx. Но для реальности x не стоит на первом плане. Поэтому непрерывность означает здесь связь dx, связь бесконечно малых элементов. Нет нужды опираться на другой, сомнительный вид связи; требуется лишь эта глубочайшая и теснейшая. Только она может быть достаточной; только она убедительна; все другие виды связи становятся излишними. Все прочие связи основываются и состоят в сравнениях, которые делают скачки и оставляют пробелы. Непрерывность же бесконечно малых элементов означает непрерывную связь, непрерывность реальности.
Будь то числа, линии или движения – все они предполагают реальность. Они делают это предположение не только для своего начала (тогда реальность была бы лишь примером источника); они делают его также для всякого продвижения в числах, линиях, движениях. Таким образом, реальность ведёт к непрерывности и содержит её в себе. И на этой связи реальностей основывается выведение объекта. Эта непрерывность реальности есть чистое познание, и притом не как закон мышления, а как чистое познание математики.
Мы с самого начала использовали слово «единица» и даже попытались дать предварительное определение этого понятия. Теперь мы подходим к новому значению единицы. В абсолютности и изначальности реальности она, кажется, раскрывается. Уже в греческой спекуляции заметно стремление различать два вида единицы: Единого (ἕν) и монады (μονάς). И возникает вопрос, является ли сама единица числом или только принципом (ἀρχή) числа. Галилей говорит: истинная единица есть бесконечность.
Мы принимаем это слово в том смысле, что истинная единица заключается в бесконечно малом. В ней лежит абсолютность, которую сначала обосновывает источник, а затем осуществляет реальность. Она освобождает от предрассудка, будто вещи в их множественности должны изначально существовать, чтобы потом можно было собрать их в некую «единицу». Такие обратные составления не способны установить истинную единицу. Единица предшествует. Она образует основание, фундамент. Она есть реальность. И только реальность есть единица. Не случайно Лейбниц, открывший бесконечно малое, был одновременно самым решительным защитником единицы. Только единица, по его мнению, порождает и гарантирует истинное бытие. Таким образом, реальность означает для нас истинную единицу.