Я смотрю в окно больничной палаты. На улице дорожки уже замело, не видно ни одного следа: стоит тусклый фонарь, рядом несколько деревьев, урна, скамейка – всё как обычно, как было вчера, позавчера и три дня назад, когда я только попал сюда. Концентрируя взгляд на стекле, я вижу свое отражение: за мной – больничная койка, вся в белизне, рядом тумбочка. Моя голова, волосы, уже немного растрепанные, легкая щетина; цвет глаз не различим, но я точно знаю, что они серо-голубые.
«Как же так получается,» – думаю я, глядя на свое отражение, – «что одни и те же явления природы могут вызывать такие разные эмоции в разные периоды жизни? Или дело не в самих явлениях, а в нас самих?»
Внезапно зазвонил телефон на тумбочке, и его жужжание нарушило тишину моей временной обители. Я подхожу, смотрю на экран и вижу имя абонента – это мама. Голос мой звучит спокойно, хотя внутри бушует целый шторм переживаний:
«Привет! Да, всё нормально! Всё хорошо, мам! Заходил врач, осмотрел, ничего особо не сказал, ушел, так что не переживай. А как ты, как папа?»
Я стою у окна, слушаю её голос, рассказывающий о повседневных заботах. Эти простые разговоры напоминают, что за стенами больницы жизнь продолжается, и есть люди, которым я по-прежнему важен.
За окном продолжает идти снег, но на дорожке уже появились чьи-то следы. «Чем бы себя занять?» – мелькает в голове. Неужели это и есть одиночество? Когда ты один в палате, с кем поговорить, если вокруг тишина, а по радио лишь отголоски чужих голосов? Мало кто интересуется, где ты и что с тобой. Это одиночество или пустота внутри? Каждый определяет по-своему, но мне знакома та философская грусть, когда чувствуешь, что внутри пусто.
Я беру телефон, с трудом ложусь на кровать, чувствуя сильную боль в левой части груди, откуда торчит эта чертова трубка, которая должна выводить воздух. Открыв свой профиль во «ВКонтакте», я замечаю: 35 друзей онлайн и ни одного нового сообщения. Сегодня социальные сети стали мерилом популярности. Спроси сейчас у любого современного человека, сколько у него друзей, и он почти с гордостью назовет цифру из своего аккаунта. Но что скрывается за этой цифрой? Настоящая дружба или просто подписчики?
«Московское время 22:00», – послышалось из радио. Лежу на своей белой простыне, на своей белой подушке, слушаю новости о том, что нового произошло в стране и в мире. Политики кажутся смешными, как дети в песочнице: кто-то кого-то задирает, и тут либо слёзы, либо начинается драка, а у кого-то есть старший брат – тогда вообще повезло. Они решают важные вопросы, стараются обеспечить мир во всём мире, а в итоге страдают обычные люди. Но я уже этого не слышу – всё слилось в единый монотонный фон. Я лежу, а в голове до сих пор её образ… до сих пор она…