Любовь… Как сложно её понять, когда ты молод. Она то наполняет жизнь смыслом, то заставляет чувствовать себя потерянным и одиноким. Вот она перед моими глазами, даже здесь, в больничной палате, где каждый уголок пропитан болью и страхом. Возможно, именно любовь помогает нам сохранять человечность в этот суровый период жизни?
Маленький городок, приютившийся на берегу Десны, жил в своём неспешном ритме, словно старый часовщик, чьи стрелки давно забыли о суете больших городов. Основанный в 1974 году, он застыл на границе прошлого и настоящего – зелёный оазис провинции, где время текло медленнее, чем воды реки, укрощённые водохранилищем. Узкие улочки дышали историей, а жители, точно хранители древних святилищ, гордились своим уютным миром, не тронутым хаосом мегаполисов. Но даже здесь, среди тишины и покоя, возвышалась атомная станция – молчаливый исполин, чьи трубы, подобно стражам из будущего, напоминали о том, что прогресс не спит.
В тот год, 2008-й, когда страна гудела переменами, я – Алексей, юноша с русыми волосами и глазами цвета пасмурного неба, завершил школьный путь. Золотая медаль сияла в моих руках, как трофей, вырванный из лап судьбы, но за этим блеском таилась тень – история становления, сотканная из света и мрака. Высокий, почти два метра, возвышался над сверстниками, точно молодой дуб среди кустарников, но сутулость и очки, надетые ещё в пятом классе, выдавали во мне того, кто привык прятаться за книгами. «Ботаник» – так дразнили меня одноклассники, и это слово жгло, как раскалённый уголь, хотя внутри был бунтарём, чей дух рвался к солнцу.
Семья моя была проста, как мелодия народной песни. Мать, учительница иностранных языков, правила домом, словно дирижёр оркестром, требуя от меня не просто пятёрок, а любви к порядку и слову. Её голос, строгий и тёплый, звучал в голове даже в тишине. Отец, водитель грузовиков, был человеком земли – молчаливый, как поле после жатвы, он учил меня трудолюбию не словами, а мозолями на руках. Младшая сестра, хрупкая, точно первый подснежник, напоминала о нежности, что связывала их всех. Но за этой идиллией скрывалась трещина – болезнь лёгких, что впервые дала о себе знать перед выпускным, точно зловещий шепот ветра в ночи. И тогда я впервые узнал этот страшный диагноз – спонтанный пневмоторакс, который звучал как набор букв.