Когда речь заходит о гипнозе, у большинства людей в голове возникают определённые образы, сформированные литературой, кино и, к сожалению, сценическими шоу. Это образ человека, качающего маятник, властным голосом отдающего приказы, после которых субъект впадает в некое беспамятное состояние, лишаясь воли и контроля. Это и есть то, что мы можем условно назвать классическим, или директивным, гипнозом. И хотя у него есть свои корни в истории и определённые применения, эриксоновский гипноз представляет собой совершенно иную философию и практику, словно две совершенно разные планеты в одной звёздной системе.
Основное и, пожалуй, самое фундаментальное отличие лежит в роли гипнотизера и субъекта. В классическом подходе гипнотизер выступает в роли доминирующего авторитета, который "вводит" человека в транс и "контролирует" его действия. Субъект же воспринимается как пассивный получатель инструкций, чья воля временно подавляется. Это создаёт ощущение власти гипнотизера и беспомощности гипнотизируемого, что, в свою очередь, порождает множество мифов и страхов о гипнозе. Люди боятся потерять контроль, раскрыть свои тайны или сделать что-то против своей воли.
Эриксоновский гипноз полностью разрушает эту парадигму. Здесь гипнотизер – это не диктатор, а скорее проводник, фасилитатор, который помогает человеку войти в состояние естественного транса и использовать свои собственные внутренние ресурсы. Эриксон никогда не говорил о "введении в транс", он говорил о "помощи в распознавании и использовании уже существующих трансовых состояний". Ведь мы все входим и выходим из транса много раз в день: когда зачитываемся книгой и не слышим звонка, когда "зависаем" в окне автобуса, погружённые в свои мысли, когда занимаемся рутинной работой и теряем счёт времени. Эти состояния, характеризующиеся сужением фокуса внимания и повышенной восприимчивостью к внутренним переживаниям, и есть тот самый естественный транс.
Ключевым инструментом эриксоновского подхода является косвенное внушение. В отличие от прямых команд классического гипноза ("Ты чувствуешь сонливость"), Эриксон использовал намеки, метафоры, истории, аналогии, двойные связки, фразы типа "Вы можете заметить…", "Я не знаю, как быстро…", "Возможно, вам будет интересно обнаружить…". Эти формулировки обходят стороной критический фактор сознания, который склонен анализировать и сопротивляться прямым указаниям. Они проникают напрямую к бессознательному, которое воспринимает информацию более целостно и символически. Например, вместо того чтобы сказать "Перестань нервничать", Эриксон мог рассказать историю о человеке, который столкнулся с похожей ситуацией и нашёл внутреннюю силу для спокойствия. Бессознательное клиента могло "найти" в этой истории нужный ресурс или решение.