Хотя… я ведь был всё-таки не один. Со мной был Сёма Рыжий. Стажёр. Он же и свинтил первым, как только запахло жареным. Испугался пацан.
Он крыса? Возможно…
Но с другой стороны – стажёр. Зелёный. Что он мог?
А если всё-таки мог? Если Сёма не дурачок, а ловкач? Играл роль простачка и манипулировал. Да не-е… я в людях разбираюсь.
Но… проверить эту версию нужно. Осталось только Сёму найти. Как обустроюсь – обязательно займусь. Ведь не просто же так салага тогда напросился со мной на дело. Разговор с Палычем подслушал. Потом влез, мол, возьмите и меня.
Кстати, жив ли сейчас Пал Палыч, начальник УГРО? Лет прошло, выходит, немало, Оксана выросла, а у начальника как дела? Надо и его тоже найти. Побеседовать. Жаль только, не смогу зайти к нему и сказать по-простому:
«Привет, старый! Помнишь, как мы с тобой „Центровых“ размотали? За один вечер полбанды в кутузку утрамбовали. А как в сауне на набережной отжигали, а как…»
Нет. Так не скажешь. От этого пацана с моим именем он такое слушать не будет. Теперь всё сложно. Что ж… А кто обещал, что будет легко?
Прорвёмся.
Оксана рулила молча. Везла меня куда-то, хотя я адреса домашнего так и не назвал, вообще не до него было. В голове до сих пор шумело.
А вот почему всё-таки она даже не рассказала мне про смерть Геныча? У него тоже сегодня годовщина, получается.
Странно. Надо нащупать осторожно.
– Это у тебя машина отца? – спросил я, вкинув вопрос как бы между прочим.
– Его, – коротко, всё ещё хмурясь, ответила она. – Он тоже погиб. В тот же день, что и Лютый.
Я, как ни вслушивался, не уловил в ее интонации горечи. Совсем не так, как у моей могилы. Интересное выходит кино. Не жалует она Геныча, не жалует…
– Вот как… – протянул я, делая вид, что удивлён. – А цветов ему не купила…
– Не заслужил.
– Да? Мне кажется, твой отец был хорошим человеком.
– С чего ты взял, Макс? – дёрнулась она, губы сжала.
– Не знаю. Просто подумал… у плохого отца не выросла бы такая дочь.
– Он меня не растил. Вечно где-то шлялся – сходки, стрелки… Это что, детство? Мать умерла, а ему всё некогда. Связался с бандитами – и погиб, как бандит.
– Да? Ты уверена, что он был бандитом? Ты ведь говорила, ничего толком не помнишь…
– Да ё-моё, Макс! – взорвалась она. – Я видела, как его застрелили. Свои же подельнички! Прямо передо мной!