– Вот, самая красивая ромашка, специально для тебя выросла! – торжественно изрек паренек, сияя, как начищенный самовар.
Краска смущения разлилась по лицу красавицы. Опустив глаза, она улыбнулась, а потом, подняв их, устремила благодарный взгляд на зардевшегося Ваньку.
– Спасибо, – тихо зазвучал её мелодичный голос, показавшийся сейчас Ивану особенно прекрасным. И сама она казалась ему ещё лучше, чем прежде.
Сам Ванька был плечист, крепок телосложением, но не слишком высок. Его русые волосы, всегда аккуратно подстриженные, сейчас лежали в беспорядке и красиво обрамляли смуглое скуластое лицо, на котором были посажены большие карие глаза. Тоне особенно нравились эти глаза, так как в них читалась вся широта простой русской души, коей обладал этот юноша.
Тося задумалась на минуту, оценивая ванькин поступок, но из собственных мыслей её вывел сварливый командный голос подруги, раздавшийся за спиной.
– Ну, чего встали?! Пойдемте уже! До деревни немного осталось! Ать – два, ать – два! – стала расталкивать всех неуемная Машка.
Тоня вернулась в группу, и шумная процессия, во главе с ней, рассказывающей новую историю из прочитанной книги, двинулась вперёд. Тоня любила читать, и читала много. А сейчас знакомила слушателей с Павкой Корчагиным, героем книги «Как закалялась сталь», которую она только вчера дочитала.
Наконец, из-за поворота показалась деревня Великий Двор, находившаяся в Большедворской волости Тихвинского района. С Тоней и дорога показалась ребятам незаметной.
Все стали разбредаться по домам, а Тоне с Ванькой надо было идти чуть дальше. Они жили на окраине деревни, откуда открывался великолепный вид на древнюю Тихвинку. По этой реке ходили пароходы, в ней водилась рыба, и своими рельефными изгибами река была удивительно красива.
Всю оставшуюся дорогу Тоня с Ваней не обмолвились ни единым словом. Каждый думал о чем-то своем, сокровенном.
Наконец показался Ванькин дом. Это был обычный деревянный домик с пристройками. Вокруг него был разведён небольшой сад, в котором росли яблони.
– Ну что, Тонь, пока. Мне домой надо, – едва слышно попрощался с ней юноша.
– Да, конечно. Пока, – ответила Тося и пошла дальше.
Иван отошел в тень к калитке и ещё долго смотрел, как она уходит навстречу солнцу.
А Тоня все шла по дороге, пока не показался её дом. Он стоял прямо на откосном берегу Тихвинки. Девушка вздохнула. Ее всегда охватывало какое-то щемящее чувство любви к этому родному уголку, сердце екало от необъяснимой нежности. Стоя на высоком берегу реки, ощущая дуновение ветра, ей так и хотелось расправить крылья и полететь! Тоне нравилось сидеть на берегу и смотреть, как внизу плещутся голубые волны, как в них отражается такое же голубое небо. Поэтому и цвет она любила голубой, да и ленты для кос выбирала соответственно.