Она не была красавицей, но точно была свободной и счастливой. Плотная, сильная, с яркими голубыми глазами и белозубой улыбкой, волосы развеваются на ветру… Неужели?
– Это Ирода Степановна? – выпалила я.
– Ага, – улыбнулся Артур.
– И как она такой стала?
– Дядя Митя нарисовал Ироду с фотоаппаратом, помнишь?
– Да!
– Она решила, что это знак. Научилась снимать, сфоткала все местные красоты, стала ездить в фототуры. Помню, показывала нам снимки какого-то заброшенного северного городка, заметённого снегом…
– Круто!
– Ага. А потом Ирода уволилась из школы, продала квартиру и уехала жить на юг. Сейчас она сама фототуры организовывает. Ну и продаёт свои снимки, конечно. Можешь полистать её профиль.
Я закрыла фото Ироды, стала крутить её страницу вниз. Туман в долине… Сумерки в горах… Дождь на море…
– Красиво! – Я вернула Артуру телефон.
– Кстати, сейчас я тебя в друзья добавлю.
– Добавляй… Получается, дяди-Митин портрет был пророческим?
– Ну да.
– Или волшебным.
– Как это?
– Дядя Митя не предвидел будущее, а изменил его с помощью портрета.
– Может быть…
– Или это просто совпадение.
– Нет, не просто. Была ещё одна история.
– Рассказывай, – я потёрла руки.
– В нашем классе училась Хрипова. Хриповой настолько не повезло с внешностью, что мы её даже не троллили.
– Как благородно!
– Хриповская внешность – это что-то за гранью… Таких грешно троллить. Вместо нас природа постаралась. – Так как она выглядела?
– Хрипова была настолько толстой, что ходила с трудом. И сидела с трудом: ляжки не умещались под партой. Она ворочалась во время уроков и пыхтела. Хрипова сидела на последней парте, за нами с Севкой.
– Одна?
– Конечно! За партой больше никто не поместился бы. Да и желающих не было.
– Вы не слышали о бодипозитиве? Сейчас покажу тебе таких моделей, – я достала телефон.
– Не надо, – усмехнулся Артур. – Ты недооцениваешь масштабы бедствия. Хрипова была гораздо толще этих моделей. И ещё у неё всё лицо в прыщах.
– Да, не повезло…
– Так вот, однажды во время урока Хрипова завздыхала особенно тяжело. Севка оглянулся: «Что, помираешь, Хрипова?» – «Ручка», – просипела Хрипова. «Рука немеет? Держись, Хрипова!» Севка повернулся к учителю, но тут Хрипова выдохнула: «Ручку дома забыла». «Что ж ты так пугаешь!» – покачал головой Севка и протянул Хриповой запасную ручку, гелевую.