Председатель Государственной Думы Родзянко».
28 февраля 1917 г.
Член вашей семьи твердо верю, что вы сумеете ответить на этот призыв и оправдать надежды на вас нашей родины. Все служащие должны остаться на своем посту.
Член Государственной Думы Бубликов.
28 февраля 1917 г., 13 час. 50 мин.». [27]
Думская площадь в дни Февральской революции.
Из открытых источников
Три дня после этого Киев переваривал такое известие. Но в целом настроение царило праздничное. Практически все с неизъяснимым восторгом рассуждали о заре новой жизни, у газетных киосков густели очереди, люди поздравляли друг друга с осуществлением «мечты народа».
А вот в политических кругах замельтешило, завращалось, всё энергичное и амбициозное рвануло формировать новые органы власти. И уже 17 марта возник Совет объединённых общественных организаций, который немедленно занял сторону Временного правительства в Петрограде.
Власть первая.
Спустя несколько дней свой голос в Киеве подали Советы рабочих и солдатских депутатов. Они начали формироваться параллельно органам власти, верным Временному правительству, – точно так же, как это происходило в Петрограде.
Власть вторая.
Однако в условиях Украины тут же начала зарождаться третья власть. «Заря свободы» открыла широкие возможности для политической легализации национальных и националистических объединений. Чем они тут же и воспользовались, и в освобождённом от «имперского угнетения» Киеве возник третий орган власти – Украинская Центральная рада.
Тут же в Киевской губернии началась якобы стихийная организация добровольных украинских военно-милицейских формирований. Назвав себя «Вольным казачеством», эти формирования сразу же объявили себя территориальным войском и заявили о своём подчинении Центральной раде. Это было интересное казачество: оно издавало журналы и брошюры, организовывало лекции и концерты, устраивало военно-патриотические мероприятия и спортивные праздники. То есть кто-то – до сих пор точно неизвестно кто – формировал тогда на Украине нечто вроде отрядов SA в послевоенной Германии или фашистских отрядов Муссолини в Италии.
К лету число этих «казаков» достигло нескольких тысяч.
В либеральной и даже склоняющейся к левой части политического спектра семье Александровых Февральскую революцию вполне приветствовали. О чём говорить, если родной дядя Роберт Классон был марксистом, да еще близким к социал-демократам.