Я прихожу в себя от звука упавшей капли воды, гулко разносящегося в пространстве и многократно отраженного от неровных стен. Наконец-то я там, где нужно. Вдруг на этот раз станет понятно, как попасть туда…
Я лежу на неровных, влажных камнях пола небольшой пещеры. Открываю глаза. Почти ничего не видно, лишь вдали есть намек на выход и призрачный свет. Впрочем, как всегда. Я уже знаю, что будет дальше, но настырно встаю и подхожу к неглубокому озерцу. Нащупываю босыми ногами безопасный путь, двигаясь по щиколотку в воде, и, развернув влево корпус, попеременно переставляю руки по холодным, влажным сводам пещеры. Впереди ждет поворот налево, а за ним – свет и выход. Или отсутствие выхода. Сейчас узнаем.
Делаю еще несколько шагов, короткий вдох, и сразу за поворотом моему взору открывается привычная картина: метрах в двадцати от меня выход из пещеры заслоняет мощная стена из матового стекла, пропускающая малую толику света и не дающая возможности покинуть это место. Раздраженно и шумно выдыхаю. Как же это надоело! В груди закипает ярость. Пренебрегая опасностью, рискуя поскользнуться, я срываюсь с места, бегу к проклятому стеклу и начинаю изо всех сил колотить его кулаками. Рукам нестерпимо больно, но мой гнев сильнее боли! Естественно, стеклянная стена выдерживает мой напор, что бы я ни делала, поэтому опустошение – это все, что я чувствую сейчас.
Мой гневный порыв уже прошел, и мне остается лишь в отчаянии пнуть ненавистное препятствие ногой. Что тоже, очевидно, плохая идея, но это уже неважно. Через какое-то время я сдаюсь и прислоняюсь лбом к толще матового стекла, опершись ладонями о холодную, гладкую стену и силясь разглядеть, что же там, по ту сторону.
Там, кажется, ярко светит солнце, а сразу за стеклом мне чудится небольшой водопад. Как бы то ни было, я чувствую непреодолимое желание попасть туда, но понимаю, что это невозможно… Отворачиваюсь, сажусь прямо в ледяную воду, облокотившись спиной о мерзкую стену, и рыдаю. Сначала беззвучно, а потом в голос, слыша, как эхо многократно усиливает крик моей неизбывной душевной боли! Кажется, что это будет длиться вечно, но внезапно все исчезает…
***
…Я проснулась в темноте своей комнаты. Подушка – мокрая от слез. Краешком простыни вытерла заплаканное лицо и почувствовала, как в груди клокочет тревога, ужас и отчаяние. С тех пор как не стало мамы, я никак не могу прийти в себя. Вот уже целый год меня одолевают сотни мыслей и эмоций, но всем, кто меня знает, я изо всех сил стараюсь показать, какая я сильная и храбрая. Наверное, поэтому мне такое снится. Душа ищет покоя, а он где-то там, недостижимый, скрытый. Я по-прежнему считаю мамину смерть ужасно несправедливой. Она не должна была умереть такой молодой!