Спустя какое-то время я немного успокоилась, и в области сердца появилось новое чувство – это пробуждалась моя решимость изменить свою жизнь и выйти из этого замкнутого круга.
Все! Так больше продолжаться не может, иначе я сойду с ума! Ленка давно предлагала мне свою помощь, а я все отказывалась, не хотела пускать никого в свой «хрупкий внутренний мир». Но эти сны становятся все «страньше и страньше», как говорила Алиса в Стране чудес. Не исключено, что в них таятся ключи и отгадки, а я их игнорирую. Дура!
В очередной раз разбередив душевные раны, я все же нашла в себе силы встать и начать собираться. Внезапно я вспомнила про березу и побежала на кухню. Фух! На месте, родимая, никуда не делась. Слава богу!
***
– Шнайдер, давайте зачетку, – сказала преподавательница, после того как я ответила на дополнительные вопросы к билету. – Хм… София Генриховна… У вас немецкие корни?
Она расписалась рядом с отметкой «хорошо» и обратилась к моим сокурсникам:
– Кто идет отвечать?
После успешно сданного экзамена по микроэкономике я вышла из аудитории, быстрым шагом прошла по коридору, спустилась на пару этажей вниз и, отчего-то волнуясь, позвонила Лене. Она – единственный человек, кто поддерживает меня. Единственный, потому что больше я никому не доверяю.
Мы дружим уже лет пять, со старших классов школы. Всякое бывало: и ссорились, и не разговаривали неделями, но всегда мирились и продолжали дружить. Ленка надежная, как скала, но немного эксцентричная. Только ей я могла бы позвонить среди ночи и сказать, что мне нужна помощь…
Но год назад я дождалась утра, хотя страшное известие из больницы пришло накануне вечером.
Всю ночь я истерично рыдала, кричала, что этого не может быть, обращалась к маме: «Как ты могла?!» – а под утро, изможденная, уснула.
Проснувшись, первым делом я позвонила не отцу, а именно подруге. Сквозь слезы я сообщила ей, что мамы не стало, что Лене приезжать не надо и я справлюсь сама.
Потом я долго собиралась с мыслями, чтобы сделать второй звонок.
– Папа, – я с трудом выдавила из себя это слово. И горько разрыдалась, не в силах сказать что-то еще.
Он все понял. Он знал, что мама в больнице, но не приходил к ней. Это меня ужасно злило: он не был с ней рядом в последние дни. Да и я не была рядом. Уехала домой утром того злосчастного дня, оставила маму в палате с сиделкой.