Ребята, непонимающие к чему всё это, упорно молчали. И только практичный и привыкший рекламировать комфорт, в силу профессиональной необходимости строителя – отделочника, Вадик вдруг, как бы распознав родные знакомые понятия (да и выпитое начало доходить до сознания), рьяно и даже с некоторым удовольствием подключился к рассуждениям и внёс свою своеобразную лепту в понимание нравственных норм:
– А я вот считаю, что нравственность человека напрямую зависит от окружающего его быта. Снаружи красиво – и внутри человека красота. Как говорится в одном известном выражении, к сожалению не помню дословно, но кажется так – что выражают глаза человека, то и происходит в его душе. Да. Именно так. Внешнее отражает внутреннее. Даже комфорт и эстетичность туалета влияет на повседневное настроение. Я бы даже сказал – особенно влияет.
От таких загибов мыслей собеседника Трофимыч поперхнулся, но заинтересованный актуальной во все времена темой быстро пришёл в себя и активно поддержал обсуждение нового направления, обнаружившегося вдруг во вроде бы давно затёртой проблематике:
– То-то я думаю, что же меня так всю жизнь кидает – от культуры к раздолбайству и обратно. Оказывается всё дело в сортире. Какие, однако, метаморфозы уготовила мне жизнь: жил двадцать лет в квартире с удобствами, потом в село переехал, ходил на мороз, потом – оборудовал туалет в доме. И только сейчас, после того, как ты мне глаза открыл, понимаю, как я коренным образом менялся с каждой сменой сортира – то сволочь и быдло, а то – культурный человек.
– Да? – радостно воскликнул наивный не по годам, не заподозривший подвоха и принявший всё за чистую монету Вадик. А вообще, он просто воодушевился от того, что хоть кто-то в кои-то веки просто согласился с ним, потешив его самолюбие, – Ну вот видишь. О чем я и говорю.
Но Трофимыч не позволил ему долго радоваться:
– Ну конечно же – нет! Это сарказм, Вадя.
Но почти не облажавшийся Вадя не сдавался, это было не в его правилах:
– Но согласитесь – человек, ходящий в туалет на мороз не может думать о высоком. Ему не до красоты. Он озабочен бытом. Ему было бы только, что пожрать.
– Да что же вы всё время мозг с противоположным органом-то связываете? – наигранно сокрушался Трофимыч, потому что знал все эти размышления наизусть. – Для них показатель культуры – это всего лишь тёплый сортир. Эээх, молодёжь! Надо же понимать разницу между материальным достатком и культурой! Ну мы же не свиньи, наверно, чтоб постоянно в корыто смотреть.