Начальник парашютно-десантной службы капитан Иван Георгиевич Старчак по личной инициативе и не дожидаясь приказа сверху сформировал отряд из 430 десантников, преградив немцам путь на Москву у моста через реку Угра. Заложив фугасы и заминировав мост, вооружённые только лёгким оружием десантники Старчака уже 5 октября приняли неравный бой с передовыми частями 10‐й танковой дивизии LVII моторизованного корпуса вермахта. Мост через Угру был взорван, а отряд Старчака, поддержанный ротой псковских курсантов пехотного училища при взводе «станкачей» и двух орудий, да дивизионом артиллерийского училища, неся большие потери и не имея за спиной резерва, до 8 октября не давал немцам продолжить «шпацирен» к столице нашей Родины.
Ценой огромных потерь и массового героизма советских солдат было выиграно время, замедлен ход немецкого наступления, что дало возможность подтянуть резервы и перейти к организованной обороне.
С каждым днём положение под Москвой становилось всё более драматичным. Гитлеровские войска вплотную подошли к городу (на некоторых участках – на расстояние 20–30 км).
К началу декабря 1941 года немцам удалось выйти к каналу Москва-Волга и, перейдя его, занять Химки. С востока немцы форсировали реку Нару и вышли к Кашире. 8 октября ГКО принял решение об эвакуации значительной части правительственных учреждений и предприятий.
Стремительное наступление немцев на Москву вызвало серьёзную панику внутри столицы. Заброшенные в город сигнальщики и саботажники, а также внутренние «всёпропальщики» сеяли панические слухи, что сопротивление бесполезно, продукты питания и топливо вывезены из города подчистую, а правительство во главе со Сталиным тайно перебралось из Москвы в Куйбышев, поскольку не надеется отстоять Москву. Из города началось бегство перепуганных обывателей и отдельных представителей начальства. Как по команде, почуяв лёгкую наживу, из «хаз» и «малин» повылезал уголовный элемент.
Сталину и в самом деле предлагали уехать в безопасное место. Но, понимая, что такое решение подорвёт моральный дух горожан и защитников столицы, он отказался.
С мародёрством и паникой в городе было быстро покончено. Все предприятия города в авральном режиме переходили на выпуск оружия и боевой техники. Москва ощетинилась противотанковыми «ежами» и надолбами, на окраинах строились баррикады, в небе тучами повисли баллоны заграждения. Школьники и домохозяйки уходили рыть окопы и противотанковые рвы в ближнее Подмосковье. Подростки дежурили на крышах и боролись с немецкими «зажигалками», помогали службе оповещения ПВО, выслеживали вражеских шпионов и сигнальщиков. Специальные группы сапёров минировали здания. Москва собралась в кулак и готовилась к самому худшему – к городским боям с оккупантами.