Дотти целует ребенка в щечку.
– Пока, сладкий. – Протягивает чемодан сестре. – До свидания, Элли.
– Так нельзя прощаться, Дотти. Я не знаю, когда мы с тобой снова увидимся.
Дотти смотрит на сестру.
– А что ты хочешь? Ты едешь в новую большую страну, где все легко и замечательно. Их же не бомбили. У них нет продовольственного кризиса. И тысячи их людей живы, не то что у нас, с нашими тысячами погибших. Думаю, ты вышла за Томаса, только чтобы сбежать отсюда подальше. Бросить нас с папочкой.
– Как ты можешь такое говорить, Дотти?! Я каждую ночь плакала, думая о том, что даже не представляю, когда мы снова увидимся. Я уезжаю от вас, из Нориджа, в полном отчаянии. Ты понимаешь? Это же мой дом. И я буду ужасно скучать по тебе и по папе.
– Если бы мы и правда были для тебя так важны, ты бы осталась. Ты говорила, что никуда не уедешь. Обещала! И обманула, Элли!
– Ну, ну, детка, ты же на самом деле так не думаешь. Элли твоя сестра, а кровь не водица, или как там говорят.
Дотти берет отца под руку.
– Идем, папочка. Тут так холодно. И я проголодалась. Возьмем рыбу с картошкой и поужинаем вдвоем, только ты и я. За углом есть неплохое местечко.
Элли с Эмметом и чемоданом еле добралась до своей каюты, в которой впритык стояли четыре двуспальные двухъярусные кровати. За дверью уже ждал ее багаж. Какая-то девица в дурно сшитом платье возлежала наверху.
– Вот дьявол. Ребенок? Он орать не будет?
Элли, посмотрев в свой билет, перевела взгляд на нее.
– Простите, я, кажется, ошиблась. У меня место в первом классе.
Девица расхохоталась:
– Это он и есть, солнышко. – И уселась, свесив покрытые темным кремом ноги с нарисованными карандашом швами, как на настоящих чулках. Слава богу, благодаря Томасу и американскому гарнизону у Элли не было недостатка в галантерее.
Она вздохнула, поставила свой чемодан возле койки у маленького иллюминатора и спросила:
– Здесь не занято?
– Располагайся. – Девица чиркнула спичкой. – Я Мона. Притащила свою задницу аж из Льюишема. Что б они все тут провалились. – Подожгла сигарету, затянулась, задула спичку и бросила ее на пол. – Направляюсь в Торонто. Там-то уж точно будет не хуже, чем в Льюишеме, его хотя б не бомбили. – Вновь затянувшись, она смотрела, как Элли кладет Эммета на кровать и постепенно освобождает его от одеяла, шерстяной шапочки и рукавичек. – А ты сама откуда? Куда едешь?