А еще я злюсь, когда мне отказывают.
Мне всегда отказывают.
– Тебя тоже не взяли? – раздается прямо над левым ухом.
Хрипловатый женский голос. И мне в лицо летит струйка сигаретного дыма.
Я поворачиваюсь на звук. В дверном проеме, загородив проход в холодный туалет с отколовшейся плиткой, стоит Анджелина Джоли из фильма «Прерванная жизнь». Курит тонкую сигарету и сдувает с лица асимметричную рваную челку. Она вот-вот должна сказать мне: «В этом мире так много горькой правды, Сюзанна», но вместо этого еще раз выпускает сигаретный дым прямо мне в лицо и выпучивает глаза, явно ожидая ответа на свой вопрос.
– Зачем ты так делаешь? – спрашиваю я, указывая на сигарету в руке Анджелины.
– Все просто, – отвечает она. – Ты – моя конкурентка. Я оценила тебя. Твое преимущество – идеально ровная кожа без прыщей и забитых пор, поэтому я хочу испортить ее сигаретным дымом. Ты ведь в курсе, что от него портится кожа лица?
– Я думаю, она портится только у тех, кто курит.
Анджелина протягивает мне сигарету, от одного вида пожелтевшего фильтра которой я закашливаюсь. И девушки, стоящие в самом конце очереди, недовольно оборачиваются.
– Че? – выплевывает им Анджелина и скидывает бычок прямо на старый лакированный пол, туша его носом потрепанного ботинка. – Пошли отсюда.
Я не успеваю ответить. Она тащит меня вон, на улицу. Прочь от уже начавших подтаивать и плавиться восковых кукол, столпившихся в очереди в надежде на контракт.
– Крисс. С двумя «с». – Девушка протягивает мне холодную бледную руку. От нее наверняка все еще пахнет дешевым табаком.
– Почему с двумя?
– Захотела и поменяла. Кристин много, а Крисс – одна.
И пока я думаю, воспринимать это как смелое заявление или все же как проявление максимализма, Крисс протягивает мне новую сигарету.
– Я вообще-то не курю. – сопротивляюсь я.
А Крисс – не из тех, кто уговаривает.
Мы идем по набережной, держа друг друга под руки, чтобы не поскользнуться на глянце мартовского льда. Бледно-желтые волосы Крисс пропускают сквозь себя лучи заходящего и такого же бледного солнца.
– А чего ты в кофте вышла? Они же просили раздеться.
– Да я подмышки не побрила.
– А-а-а, – протягивает Крисс и пускает по ветру очередную струю табачного дыма, – ну, сказала бы, что ты феминистка. Они сейчас в моде.
– Так я феминистка. Может быть, потому и не захотела перед ними раздеваться.