– Мальчик мой, выглядишь просто кошмарно.
За ноющими глазами вспыхнула ярость, зрение тщилось разглядеть впереди Бенедикта. У короля имелись приспособления для охоты в темноте, он использовал их в прошлый раз, чтобы пытать Тристана. Может, в прошлой жизни Тристан и оценил бы эффектность, но в этой хотелось лишь садануть королю по зубам.
Поднявшись на дрожащие ноги, он постарался выдержать ровный тон.
– Что ж, привычное для тебя зрелище, Бенедикт. Будто в зеркало посмотрелся.
Бенедикт хохотнул.
– Ну, ну. Зачем же грубить. Я просто пришёл побеседовать.
– Пытка уже началась?
Тристан знал, что будут бить, и пытался определить, куда прилетит удар. Первый пришёлся в живот, и такой, что воздух выбило из лёгких, а колени подломились. У стражника что, кастет? Боги, как же больно!
Бенедикт снова усмехнулся. Тристан вздохнул с острой, дезориентирующей болью в корпусе. Ничего, он был привычен к боли, к агонии глубже вод Сиреневого моря. Он давно уже научился отдаваться этой боли, а не избегать её.
Грубые руки застегнули плотные металлические наручники на запястьях Тристана, сдирая кожу, – тот дёрнулся, натянул вделанные в стену цепи. Почему-то неподвижность оказалась хуже боли.
Король издевался:
– Какое разочарование. Я надеялся на культурный разговор.
– Светские беседы мне никогда не удавались.
В боку теперь билась острая боль. Чудесно. Ушиб ребра.
Король протянул:
– Тогда перейду к делу. Мне нужна пара гивров, и немедленно.
Пришла очередь Тристана смеяться.
– И с какого это пустыря я стану тебе помогать хоть в чём-нибудь?
– Давай-ка пролью свет на этот вопрос. – Раздался шорох, и комнату затопил тусклый свет факела. На чувствительные глаза Тристана навернулись слёзы, и он быстро заморгал. – Вот. Теперь тебе видно меня получше.
– Какой ужас. Погаси.
Ещё один удар в живот, но в этот раз Тристан увидел летящий кулак и успел собраться. «Радуюсь мелочам».
Бенедикта Тристан тоже разглядел в свете факела: безупречно уложенные волосы, хорошо пошитая одежда, на фоне которой изорванный наряд Тристана смотрелся лохмотьями.
– Даю тебе возможность исправиться, Злодей. Гивры очень важны для будущего этого королевства и его народа. Это твоя последняя возможность исправить весь причинённый вред.
Тристан усмехнулся:
– А что насчёт причинённого тобой вреда? – Он с отвращением осмотрел Бенедикта с ног до головы, зная, какой гнев это вызовет. – Полагаю, ты веришь, что твои преступления можно извинить, раз всё происходило в темноте.