Меня же всегда привлекали слова. Их смысл, их музыкальность. Я долго планировала поступить на факультет журналистики, но сломала лодыжку в то самое утро перед вступительным экзаменом. Вы, конечно, сочтете меня склонной к крайностям или суеверной, но я усмотрела в этом знак. Четыре года спустя я стала преподавательницей французского.
– Ну? Картины брака? Жюль?
Я буквально слышу, как из легких тридцати учеников передо мной вырывается весь воздух, который они удерживали несколько минут.
– Э-э… что женщина – это сложно? – мямлит он с не самым уверенным видом.
Взглядом и поднятой бровью – это я совершенствую с каждым годом – заставляю стихнуть хихиканье, вызванное его ответом.
– То есть? Можете развить мысль? Опираясь на текст, разумеется, а не на информацию с экрана вашего телефона.
…Умею же я короткой фразой испортить эффект, произведенный властно поднятой бровью…
– Ну, эта женщина…
– Эмма.
– Да, Эмма, – продолжает Жюль, – она сложная. Как и вообще все женщины. Она много думает о себе. Ее мужик, то есть муж, живет в реальном мире. Он думает о том, как заработать денег, как выгодно их вложить, чтобы прокормить семью. А она витает в облаках. К счастью, есть мы, мужчины.
Смех мальчиков, протесты девочек.
– Неудивительно, что у тебя нет девушки, Жюль, – фыркает Камилла. – Твои представления о женщине прогнили насквозь. Очнись, на дворе двадцать первый век! Женщины отлично справляются и без мужчин.
– Да что ты? – не остается он в долгу. – А вот когда твой мопед не хотел заводиться, ты была очень рада, что я согласился взглянуть на него.
– Поскольку во времена Флобера мопедов не было, предлагаю прекратить дискуссию, – отрезаю я, чтобы положить конец этим сексистским рассуждениям. – Жюль, вы хотите сказать, что в этом тексте есть две картины брака и два взгляда на жизнь, противостоящие друг другу. Взгляд Эммы, романтичный и немного возвышенный, и взгляд ее мужа, более приземленный.
– Точно, женщины сложные! Нам, мужчинам, много не надо: вкусно поесть – и мы счастливы!
Следующие сорок пять минут я работаю с ними над текстом, заставляя задуматься над характерными особенностями прозы Флобера.
– Вот видите, все же есть что сказать об этом маленьком отрывке.
– Мадам, – обращается ко мне Элен, когда звенит звонок. – Кто выбирает тексты, которые войдут в программу? Вы? Простите, я знаю, вы любите Флобера и все такое, но как-то это не очень современно. Нам было бы интереснее разбирать тексты Стромая