(23: 265-266) Сальников:
Призом второму избрал шестилетнюю он кобылицу,
Неукрощённую, но в животе уж носящую мула.
То есть второй приз – это беременная от случки с мулом кобыла. Вересаев же в стихе 540-м переводит, что Эвмел получает коня, но мы знаем, что второй приз должен быть беременным. Получилось, что Эвмел получил беременного коня. Курьёз и нонсенс.
Справедливости ради здесь надо сказать, что чуть ниже, в стихе 577 уже не только Вересаев, но и Гнедич переводит слово как «конь», и только Минский переводит правильно:
(23: 577) Гомер:
οἴχεται ἵππον ἄγων, ὅτι οἱ πολὺ χείρονες ἦσαν
(23: 577) Гнедич:
Юноши мздою, конем завладел: Менелаевы кони
(23: 577) Минский:
Взял кобылицу в награду, хотя его кони похуже,
(23:577) Вересаев:
Вот он уводит коня, между тем его кони на много
Конечно, есть обобщающие понятия, например, «табун лошадей» – это не обязательно одни лошади, в табуне могут быть и кони. Или команда «по коням!» не значит, что она не относится к тем, у кого не конь, а кобыла. Но в конкретных случаях путать не следует, а в данном контексте – тем более, потому что указанная лошадь ещё и беременна, а это весьма значимая оговорка. Так что называть её конём было бы грубой ошибкой для переводчика.
Бородатый Парис. Штрихи к портрету Александра-Париса
В «Илиаде» Гомера много загадок. Например, такой интересный вопрос: был ли Александр-Парис бородат? Почти везде он описан как юный и красивый молодой человек. Таким он предстаёт и на многих картинах художников. Пожалуй, лишь на некоторых картинах из серии «Яблоко раздора», Парис бородат. Но все сходятся в том, что Парис был юн и красив, так как это следует из текста «Илиады». А раз юн и красив, значит должен быть без бороды. Однако из перевода Гнедича мы видим, что Парис был бородат:
(3: 369-376) Гнедич:
Рек – и напал на него и, за шлем ухватив коневласый,
370 Быстро повлек, обратившися к пышнопоножным ахейцам.
Стиснул Парисову нежную выю ремень хитрошвенный —
Вплоть у него под брадой проходившая подвязь шелома.
Он и довлек бы его, и покрылся бы славой великой;
Но любимца увидела Зевсова дочь Афродита;
375 Кожу вола, пораженного силой, она разорвала:
Шлем последовал праздный за мощной рукой Менелая.
Как же так: юн, и вдруг бородат? Эту «ошибку» исправили Минский, а за ним и Вересаев в своих переводах. Они переделали бороду в подбородок, чтобы Парис был действительно юн и красив.