Левая оппозиция? Но, имея при правительстве Примакова возможности предложить альтернативный курс, она так и не решалась реализовать ни один из своих громких лозунгов.
Юрий Михайлович Лужков? Неинтересно. Это экономика для своих.
Евгений Максимович Примаков? Личность яркая, масштабная. Но это дипломатия, тайная и публичная, это менталитет разведчика (по сведениям информированных источников, на каждого собеседника/коллегу имел пухлое досье). Плохо ориентировался в современной экономике (да, доктор экономических наук, но получил степень за труд по экономике Египта 1950-х годов).
Остается ЧВС.
* * *
Так сложились обстоятельства, что для меня Виктор Степанович Черномырдин не просто персонаж истории. У меня с ним личные отношения.
Встречался с ним трижды (на официальных мероприятиях в Кремле видел много раз). Правда, первая встреча была заочной (объясню ниже). А в последнюю – в 2000-м – был уверен, что прощаюсь с эпохой. Что ЧВС – герой уходящего, ушедшего времени. Фигура из прошлого. А сегодня – время молодых, европейски образованных, с другими мозгами, другими приоритетами.
Беседовали мы около часа – мне надо было получить от него уже не помню какую информацию. Никакие подробности в памяти не сохранились. От всей встречи осталось только ощущение его полного одиночества. А все остальное – кабинет, стол, телефоны, фотографии на стенах – это не рабочие предметы, а декорация, бутафория.
Такого быть, конечно, не могло.
Когда я приехал в его офис на Новокузнецкой, ведь меня кто-то встретил, проводил до кабинета. В приемной должен был сидеть секретарь. Должны были звонить телефоны. Ничего этого не помню. Только одно – что в здании находился он один.
Это ощущение одиночества сохранилось до сегодняшнего дня – такое оно было острое. Чрезмерно острое. Как будто намеренно фокусировало внимание на какой-то важной точке. Как будто говорило: «надо, чтоб запомнил». Сберег в памяти. И наступил соответствующий момент, чтобы что-то из прошлого проснулось, вступив в химическую реакцию с сегодняшним днем. И заискрило.
То есть интерес к фигуре ЧВС родился, по сути, из фантазии, из того, чего по факту не было (впрочем, моим ощущениям есть и объективное подтверждение: его 60-летие в апреле 1998-го должно было превратиться в торжество политической, культурной и бизнес-элиты, а меньше чем через пять месяцев его все кинули, и одиночество стало реальностью).