Видела птиц, чьи перья – как иней,
И мамонтов в снежном плену.
Видела первый костер меж камней,
Дымок, улетающий в синеву.
Ее сестры растаяли в миге,
Коснувшись щеки или руки.
Она же – летела сквозь книги
Забытых миром науки.
Она искала того, кому
Откроется тайна ее красоты:
Кто в хрупком узоре прочтет струну
Из самой первой воды.
Кто поймет, что она – не снег,
А капля Океана Истоков,
Застывшая в беглый век,
Чтоб помнил мир о далеких пророках.
И вот, она падает. Тихо. Легко.
На ладонь Старца у горной тропы.
Он смотрит сквозь время – глубоко, глубоко –
И шепчет: "Привет, сестра. Это – ты."
И снежинка тает. Вода? Или Свет?
Лишь знак на ладони – как древний секрет.
4. Ледяные Часы
Старая яблоня у края села,
Ветви – как руки, что к небу вознесла.
Но не плодов ждет, не солнца лучей,
А хрустальной изморози хрупких ветвей.
Мороз-часовщик пришел в синий час,
Кистью невидимой тронул не раз.
Каждую веточку, почку, сучок
В иней узорный одел, как в платок.
Теперь это – циферблат. Стрелок нет.
Время отмеряет лунный рассвет
Или порыв ветра, резкий, косой,
Тронувший ветку – и звон ледяной!
Тик… Так… Тик… Так… Не стук, а хрусталь,
Звон одиночества в зимней печали.
Каждая "секунда" – сверкающий гвоздь,
Вбитый в живую, застывшую плоть.
День пролетает – наростом сверкает,
Ночь подступает – узор усложняет.
Снегирь присядет – мелодия льется,
Сорока стукнет – и время вернется?
Но дерево помнит сок под корой,
Тепло, что копилось долгой весной.
Под ледяной броней, в самой глубине,
Тайно стучит: "Я живу! Я на дне…"
Часы изо льда – лишь обман, лишь покров
Над жизнью, что ждет свой извечный зов.
Они отмеряют не срок увяданья,
А долгий отсчет до Великого Танья.
Тик… Так… Тик… Так… Звездный путь в вышине.
Сколько еще до Весны на часах?
Спроси у корней, что во тьме, под снегом,
Там бьется надежда, не ведая бед.
Пока же – лишь звон Ледяных Часов,
Да мертвый свет луны средь облачных лбов.
5. Метель-Пряха
Не просто ветер, не просто снег –
Седовласая вьюга ткет свой бег.
Над белым полем, в ночной тиши,
Прядет она из серебряной тиши.
Ее веретено – вихрей сплетенье,
Клубок ее – сама пурги рожденье.
Нити берет не из кудели льняной,
А из морозного дыхания, густой.
Она ткет полотно – широко, туго,
Где каждая снежинка – узел или петелька.
Узор не для платья, не для ковра –
На саван земли, на окна двора.
Ткет судьбы путников, что сбились с пути,