Я не могла поверить в то, что рассказал мне профессор Дарн. Все это напоминало мне какой-то кошмар, воплотившийся в реальность: разумная амебоподобная субстанция, коллективный разум, способный адаптироваться и обучаться за короткий промежуток времени.
– То есть оно решило выставить вас дураками перед комиссией? Неужели оно или они способны понимать человеческую речь? Как это вообще возможно?
– Мы сами не понимаем – ответил профессор – у них куча неизвестных нам органоидов. Возможно, некоторые из них и отвечают за их особенности. Понятно, что даже у амеб есть подобие коллективного разума, но то, что увидели мы, поистине чудовищно. Но это еще не все. Я бы не беспокоился так сильно если бы все их причуды ограничились розыгрышем, который будет стоить всей нашей репутации, когда она и так висит на волоске.
– Что еще они успели натворить? – после моего вопроса профессор Дарн тяжело выдохнул и обхватил руками свою уставшую лысеющую голову.
– Мы видели кое‑что – еле‑слышно прошептал Алан и жадно отхлебнул пиво из бокала – я хочу верить, что это чья‑то глупая шутка или страшный сон. И поверил, если бы это увидел только я.
После этих слов я почувствовала подступающую тошноту. Кажется, никто из собеседников не торопился объясняться, как и мне не сильно хотелось знать подробности о проделках этих псевдополимеров. Однако профессор Дарн прекрасно понимал, что оттягивать этот разговор бессмысленно, поэтому неторопливо начал свой рассказ.
– Вчера ночью мы с Аланом остались в лаборатории. Нам хотелось взять реванш после столь унизительного провала перед комиссией. Когда мы обдумывали детали дальнейших экспериментов, кто‑то отключил электричество. Признаюсь, я немного запаниковал, но быстро взял себя в руки. Я набрал сторожу и тот сообщил мне, что питания нет во всем центре, и он пообещал уладить этот вопрос как можно скорее. Оставшись с Аланом в кромешной тьме, мы решили навести порядок на рабочих местах и разойтись по домам. Ведь работать при свете тусклых фонариков было глупой затеей. Спустя десять минут мне позвонил сторож и – профессор судорожно выдохнул – он сказал, что кто‑то разорвал провода в щитке. Там места живого не было, словно кто‑то не просто резал провода, а рвал их зубами. Естественно, бедный сторож мигом вылетел из подвала и уже на улице, кое‑как отдышавшись, набрал мне.