– Потому что это – отражение его внутреннего мира, – ответил Дэвис. – Круг – это вечность, бездна, замкнутый цикл страха и боли. А угол – это точка выбора, момент, когда все меняется. В каждом углу – возможность выйти из круга или остаться пленником.
Аарон задумался.
– Значит, он не просто убивает. Он учит, – сказал он наконец. – Учит нас, что страх – это не враг, а дверь. И чтобы пройти, надо переступить через боль.
В кабинете стало тихо, словно слова, написанные кровью и чернилами, повисли в воздухе, превращаясь в невидимый узел, связывающий маньяка, жертв и тех, кто охотится на него.
– Мы должны показать этот текст психологам, – предложил Аарон. – Может, они увидят то, чего не видим мы.
– И быть готовыми, – добавил Дэвис, – что этот монстр – не просто убийца. Это философ в крови. И мы – ученики, которые могут не выдержать его урока.
Ветер всё сильнее завывал за окнами, а дождь смывал следы, которые маньяк оставлял в городе. Но теперь у следствия был новый ориентир – не только тело и кровь, но и слова, которые ждали, когда их прочитают и поймут.
Глава 3. Последний след старого шерифа
1. Дэвис на грани – дело начинает жечь изнутри
Шериф Джон Дэвис сидел в своём кабинете, заваленном бумагами, фотографиями и бутылками с недопитым кофе. Стены казались сжимающимися, словно сам город навис над ним, давя своим холодом и грязью. Он уже не помнил, когда последний раз нормально спал, но не мог остановиться – дело маньяка становилось всё более навязчивым, проникая под кожу и жгуче тревожа душу.
Каждое убийство было как удар ножом – не только для жертв, но и для него самого. Каждый раз, когда он смотрел на фотографии изувеченных тел, чувствовал, как внутри что-то разрывается, как будто этот зверь, скрывающийся в тенях Детройта, брал его за горло и тянул вниз в бездну.
Взяв в руки очередной протокол, Дэвис невольно вспомнил первый случай, который привёл его к этому кошмару. Тогда он ещё надеялся, что всё можно остановить – что разум и закон смогут победить. Теперь он понимал, что его враг – не просто преступник. Это кто-то, кто играется с ним, кто заглядывает ему в глаза через кровь и страх.
За окном сгущалась ночь, и мерцание уличных фонарей прерывисто отражалось в стекле. Город, казалось, жил своей жизнью, не подозревая, что кто-то из его жителей превращается в чудовище. Но Дэвис знал: чтобы поймать зверя, нужно стать зверем самому. И он уже почти дошёл до края, балансируя на грани между светом и тьмой.