Мальчик не спрашивает, куда мы идём. Не спрашивает, где его мама. Мы слишком долго вместе, вдвоём. Он переспрашивал уже все, что только можно, и теперь жует молча, в тишине. Иногда я начинаю рассказывать о том, каким мир был раньше. Он ведь не видел его. Родился здесь, в этих коридорах. Иногда мальчик начинает выдумывать всякое. Берёт мои рассказы и прибавляет к ним что-то такое, что я даже и не знаю, откуда берётся у него в голове.
Я смотрю на дверь. Как я уже говорил, она может открыться через минуту, а может через год. Совершенно непредсказуемая дверь. Как и всё здесь. Иногда автомат осыпает тебя едой, а иногда рекламирует тебе кроссовки из мира, которого давно нет.
Мы просидим здесь, пока дверь не откроется. Или у меня не кончится терпение. Или еда не начнёт подходить к концу.
Ребёнок убирает шарики в рюкзак и ложится на бок, подложив его себе под голову. Мне тоже не помешало бы поспать, но я продолжаю таращиться на грёбанную дверь. Она ведь может открыться в любой момент. И я как настоящий придурок жду, что она откроется прямо сейчас. И за ней, конечно же, будет что-то более интересное, чем очередной лабиринт бесконечных железных коридоров.
Я спал чутко, и когда дверь открылась, сразу услышал. Тихое “вжух”, с которым дверь прячется в стене, словно её никогда и не было. Я потянулся к мальчику и легонько потряс его.
– Просыпайся. Пора идти.
Мальчик тут же открыл глаза, как будто уже и не спал. Присел, потянулся, кинул быстрый взгляд в открывшуюся темноту коридора.
– Пойдём, пока она вдруг снова не закрылась.
Я уже встал на ноги, надел рюкзак и выжидающе смотрел на сына сверху вниз. Он тоже поднялся, всунул руки в лямки своего рюкзачка и пошёл вперёд.
– Не отставай, – кинул он мне через плечо.
Я двинулся следом, присматриваясь и прислушиваясь. Было так же темно как раньше. Стены слегка гудели от бегущего за ними электрического тока. Но был ещё какой-то звук. Далёкий и тихий шелест где-то впереди.
– Не убегай далеко.
– Ладно.
– Серьёзно, держись ближе ко мне. Здесь может быть опасно.
Он слегка замедлил шаг, дал мне его догнать. Коридор был широким. Здесь можно было идти и в один ряд. Но мальчик предпочитал идти впереди.
Шелест становился громче. Наверное, ещё одна комната с вентиляторами. Мы видели такую несколько дней назад.