Как и в предыдущие разы, девчонку этот ответ не устроил. Уф, ну до чего же упрямая! Как и вся их маленькая компания. Правда, пацанов постарше мне всё-таки удалось понемногу отвадить. Только она по-прежнему проводит здесь всё своё свободное время.
– Но, если так уж хочешь учиться… – вздохнул я, смягчаясь при виде жалобно вытянувшейся мордочки. – Повторяй за мной.
Прополоскав бритву и уложив её в небольшую плетёную корзинку с остальными нехитрыми подарками от ксилаев, я поднялся и прошёл вдоль берега к валунам, торчащим из воды, будто спины бегемотов. Заскочил на ближайший из них, не замочив ног, потом на другой. Так в несколько прыжков перебрался на тот, что метрах в десяти от берега – серый с зеленоватыми прожилками и почти плоской верхушкой. Он уже стал для меня излюбленным местом, на котором я провёл не один десяток часов.
Место здесь очень живописное. Все побережье озера затянуто зарослями кувшинки с листьями размером с добрый поднос. На их фоне издалека заметны белоснежные звёзды цветов – тоже крупные, с человеческую голову, с яркими жёлтыми сердцевинами. Поверхность воды, проглядывающая между листьями, тёмно-синяя, насыщенная, и в тихую погоду гладкая, как стекло. А чуть дальше от берега, рядом со скалой, торчащей из-под воды, растут ещё более красивые цветы – ярко-голубые, будто бы светящиеся изнутри. Цепочка валунов тянется до самой этой скалы, но те, что ближе к ней, уже скрыты под водой.
– Опять медитировать? – с нескрываемым разочарованием спросила Лилу. – Но ведь мы просто сидим и пялимся на озеро! Какой в этом толк?
– Медитация и Знание Ци – первое, что должен освоить адепт Пути, – терпеливо произнёс я, невольно копируя интонации своего старого сенсея. – Это тот фундамент, на котором строится всё мастерство боевого монаха.
Произнёс я это по-русски – на языке кси мне пока не хватает словарного запаса, чтобы с ходу строить такие длинные предложения.
Причем, что удивительно, понимаю-то я ксилайскую речь уже неплохо. Нейросеть, на лету переводящая любой язык, отключилась после катаклизма. Однако всё равно смысл незнакомых слов постепенно всплывает у меня в мозгу. Это похоже на какую-то разновидность телепатии.
Но вот для того, чтобы говорить самому, нужно уже целенаправленно запоминать слова. Благо, грамматика у ксилаев простая, как пехотное копьё – никаких тебе артиклей, склонений, изменяющихся окончаний. Слова просто нанизываются одно за другим, как зёрна на чётки, и их значение часто зависит от контекста.