– Гостеприимные хозяева должны были так поступить, – убежденно проговорил Анатолий, – На ноже ведь как-то оказался тот чужой отпечаток.
– Что ты пристал с этим фрагментарным отпечатком? Я же тебе выдал версию его появления. Что в ней не так, что тебе в ней не нравится? Ты лучше еще раз внимательно прочти, что там написано, – Виталий кивнул на материалы следствия, – Нет никаких достоверных сведений о возможном присутствии посторонних людей, которые могли бы участвовать в пьяном загуле супружеской пары. Опрос соседей на эту тему ничего не дал. Конечно, может, кто-то и заходил к своим знакомым. Но, скорее всего, это было несколькими часами ранее. Вот тогда-то этот кто-то и мог потрогать проклятый нож. Потом он ненароком оставил свои отпечатки в других местах. И на этом все.
– Нет, – Анатолий отрицательно замотал головой, – Не думаю, что все так и было. Обрати внимание на следующее. Еще раз посмотри на фотографии квартиры. Видишь? Сразу понятно: хозяйка чистюля. Все вещи лежат на своих местах. Все аккуратно. Сомневаюсь, что она могла приступить к очередной гульбе, предварительно не приведя дом в порядок. И нож бы она помыла, если бы кто-то посторонний касался его задолго до гуляния. Получается, если бы хозяева выпивали лишь в составе собственной семьи, то на всех кухонных предметах могли оказаться лишь их отпечатки. Что, собственно, и обнаружили криминалисты. Однако, они обнаружили еще и то, что на ноже, кухонном, замечу, ноже, почему-то на единственном кухонном предмете, помимо отпечатков супругов, присутствует фрагмент еще одного чужого отпечатка. Именно на ноже. Как это объяснить? По-твоему выходит, что неизвестный, если он, действительно, побывал в доме хозяев до застолья, перед своим уходом случайно коснулся именно этого одного предмета. А хозяйка что? Просто забыла его помыть? Ни о чем другом не забыла, а нож упустила из виду. Это навеяло меня на мысль, что кто-то мог постараться скрыть основные следы своего пребывания в доме.
– Ты только на основании этого вообразил себе определенную картину?
– В общем, да. Но меня сейчас удивило другое.
– И что же тебя могло удивить?
– Твоя нынешняя реакция. Обычно, сначала ты позволяешь мне представить свое видение по какому-нибудь делу, а уж затем вступаешь со мной в полемику. Сейчас же ты, не выслушав меня до конца, начал доказывать невозможность той картины, которую я только-только собирался тебе предъявить.