Внезапно Мэтти врезалась во что-то и остановилась – и яростно закашлялась: и нос, и горло забило снегом. На мгновенье она испытала блаженное облегчение, потому что неконтролируемое верчение прекратилось. Но потом поняла, что полностью погребена под снегом. И понятия не имеет, в какой стороне верх.
Она падала с выставленными вперед руками, поэтому прямо перед лицом у нее осталось небольшое пространство, воздушный карман. Одна из палок по-прежнему была прикреплена к руке, Мэтти чувствовала, что палка под странным углом давит на запястье. Палка указывает вверх? Или вниз? Она не имела ни малейшего представления. Слава богу, она перестала кашлять и теперь изо всех сил старалась замедлить дыхание. Мэтти знала, что ни в коем случае нельзя впадать в панику. Надо сделать все возможное, чтобы как можно дольше сохранять тот крошечный запас воздуха, который у нее есть, поэтому заставила себя делать маленькие, неглубокие вдохи. Она попыталась подвигаться, но удавалось только пошевелить пальцами на руках и ногах. Как бы Мэтти ни старалась, тело не удавалось сдвинуть ни на дюйм. Когда она катилась вниз и болталась, будто в барабане, снег был легкий и воздушный, но теперь он облепил ее как цемент. В отчаянии Мэтти согнула пальцы словно когти и попыталась поскрести снежную твердь, чтобы хоть чуть-чуть расширить свою воздушную нору, но все старания были напрасны. Убедившись, что у нее ничего не выходит и что она только зря расходует драгоценный кислород, Мэтти прекратила попытки. Кровь стучала в висках. Во рту появился металлический привкус. К своему изумлению, она не чувствовала боли и сознание было на удивление ясное, хотя, судя по тому, как была согнута ее рука, не оставалось сомнений: с ней что-то не так. Еще Мэтти ощутила теплую влагу, расползающуюся по внутренней поверхности лыжных брюк. Надо было сделать хоть что-нибудь. Но что?
Понадобилось напрячь все оставшиеся мизерные силы, чтобы не впасть в панику.
Джонни? – спросила она себя вместо того, чтобы начать истерить. За несколько секунд до того, как начался обвал, она видела его перед собой и слегка левее. Она понятия не имела, попал ли и он под лавину, но в то же время не представляла, как он мог этого избежать.
Стояла ужасная тишина. Мэтти казалось, будто она торчит здесь уже несколько часов, но, скорее всего, прошли какие-то минуты. Вдруг ей как будто послышался шум, приглушаемый давящим со всех сторон снегом. Или мерещится? На них не было лавинных датчиков. Мэтти знать не знала, сможет ли кто-нибудь ее найти. Ясно было лишь одно – у нее очень мало времени. За неимением лучшего, она стала делать единственное, что пришло в голову, – начала молиться.