Когда Мэтти проснулась в следующий раз, голова была чуть яснее. Свет немного потускнел, и ей удалось открыть глаза. Комната оказалась маленькой и квадратной, с тошнотворно желтыми стенами. Мэтти разглядела занавески в цветочек, висящие на окнах, а за окнами – затянутое тучами свинцовое небо. Вдали виднелись острые белые вершины гор. Она опять попыталась хоть немного сдвинуться с места, и кровать под ней скрипнула. Ай. Казалось, она продержалась пять раундов на ринге с Тайсоном Фьюри. Мэтти мысленно проинспектировала тело. Ребра болели, даже если она сдвигалась хоть на миллиметр, а правая рука была пристегнута к груди. Поднять ее Мэтти не могла. Левой ногой она тоже не могла пошевелить и теперь увидела, что та от бедра до лодыжки заключена в гипс и подвешена над кроватью под углом в сорок пять градусов. Наверное, с таким же успехом по ней мог проехаться грузовик с прицепом.
– Добрый день, как самочувствие? – с сильным немецким акцентом спросила медсестра, склонившаяся над ней, чтобы немного ослабить плотно подвернутое под матрас одеяло. – Мне нужно измерить вам температуру, сейчас поставим термометр в ухо. Хм, замечательно. Может, попробуете немного поесть?
Мэтти кивнула и поморщилась: даже такое крошечное движение отозвалось болью в черепе.
Медсестра нажала на кнопку, и изголовье кровати немного приподнялось. У Мэтти закружилась голова, и она энергично заморгала, стараясь противостоять ощущению слабости. Медсестра подкатила к кровати столик и взяла в руки мисочку.
– Я буду вам помогать, пока не сможете есть самостоятельно. Куриный бульон с клецками. Откройте рот, – сказала она и поднесла к губам Мэтти ложку.
Та чувствовала себя птенцом, который открывает клюв, чтобы его накормили, – такая же слабая и беспомощная. Даже есть было больно, но голод пересиливал боль. Когда они закончили, Мэтти попыталась заговорить.
– Джонни? – проскрипела она.
Но медсестра уже покинула палату и не услышала вопрос.
Усилия, потраченные на еду, так утомили Мэтти, что не было сил думать, поэтому она лишь безучастно смотрела, как медленно перемещаются по комнате тени, пока наконец не задремала. Она проспала несколько часов – до самого прихода Кары, которая вернулась уже вечером, когда за окном стало совсем темно. На этот раз с ней был Ник.
– Ну привет, подружка! – Кара влетела в комнату с огромной плиткой шоколада и стопкой глянцевых журналов. – Я ограбила больничный ларек. Нашлось даже несколько на английском.