Беда - страница 13
В дверь позвонили, и София понеслась по лестнице вниз, выкрикивая:
– Я открою!
Через минуту Ронке уже шаркала по квартире, потому что София обняла ее за ноги и так на них и повисла. Гостья поставила тяжелые пакеты на кухонный островок. Затем бегло чмокнула Бу в щеку, пробормотав: «Привет, подруга», и сразу переключила внимание на Софию.
– Как дела у моей золотой девочки? – Ронке опустилась на колени и обняла малышку.
– О, мы сейчас будем играть в войнушку, и я выиграю!
София стаскивала пальто с Ронке, в мельчайших и немного непонятных подробностях объясняя, что включает в себя «война», – целую лекцию прочитала.
– Эх, нам бы еще наручники! – посетовала София, указывая крестной, где та может сесть, и загородила ее перевернутой сушилкой для белья. – Не переживай, можно притвориться, что они у нас есть.
– Ох! – простонала Ронке, поднимая руки, чтобы София могла защелкнуть воображаемые наручники.
– Будешь что-нибудь пить? У меня как раз есть тот вонючий травяной чай, который ты так любишь, – предложила Бу.
– Мама, тебе нельзя говорить с заключенными! – гаркнула София. – Садись на диван и просто смотри!
Бу отдала честь.
– Так точно, сэр! Я буду следить за соблюдением прав человека. Думаю, это нам как раз пригодится, – сказала Бу и приземлилась на диван с кипой бумаг.
София пугающе напоминала Пол Пота [22]: она патрулировала стены своей тюрьмы, выкрикивая – одно за другим – все более жестокие наказания, которым собиралась подвергнуть военнопленную.
Бу следовало притворяться, будто она записывает что-то очень важное. Она фотографировала все это на телефон, стараясь, чтобы в кадр не попадали складки на талии Ронке. София должна одобрить фотографии, чтобы обрезать, выбрать фильтр и, откорректированные, отправить папе и тете Сими. Бу подозвала Софию и попросила ее не торопиться, просматривая кадры. Пусть Ронке хоть передохнёт.
В какой-то миг Бу вдруг поняла, что ей все это нравится. Она всегда любила смотреть на Софию и Ронке вместе. Подруга держалась естественно. Терпеливо. Бу, правда, немного беспокоила кровожадность дочери, но могло ведь быть и хуже. Она могла бы, например, наряжать Барби в розовый топик. Все-таки маленький тиран в доме – как-то более прогрессивно.
Когда Дидье вернулся домой после своей очень важной благотворительной игры (веселуха, ага), весь пол гостиной усыпали игрушечные солдатики, София маршировала уже не так яростно, и даже Ронке порядком устала. Когда Дидье перегнулся через диван и поцеловал Бу, она не отвернулась.