– Клюв? Птица? – Яркие глаза сияют на фоне оливковой кожи.
– Нет же! Точно крыса!
Гость достает из заднего кармана телефон, включает фонарик и подсвечивает стену.
– Помет есть? – спрашивает Фрейя, стараясь выровнять дыхание.
Он разворачивает фонарик и светит ей в лицо.
– Вы курили?
– Нет! Я… Слушайте, я не могу здесь спать, если тут водятся крысы.
– Хмм, – медленно тянет гость, отодвигает от стены комод и поднимает бровь.
– Просто… слушайте, я понимаю, сейчас при свете и шуме крыса наверняка спряталась, но богом клянусь… – Икры начинает сводить, ноги подкашиваются. – А если они… не могли бы вы для начала заткнуть дыру в плинтусе?
– Главная беда с крысами – это секс, – вдруг заявляет гость. – Им только пять недель от роду исполняется, а они уже начинают спариваться. Секс, секс, много секса, – сообщает незнакомец, не сводя глаз с Фрейи, а она уже не представляет, куда себя деть. Кожа начинает зудеть.
– Ладно, я поняла, много секса.
– Крыса вынашивает потомство всего три недели, а потом рожает десять, а то и двадцать детенышей. Много-много.
Слова застревают в горле. Гость протягивает ей руку и жестом предлагает спрыгнуть. Фрейя невольно оглядывает его окровавленные одежды.
– Это вино, – поясняет он, подметив ее страдальческую гримасу. – Я делаю вино. Меня зовут Ксантос, мы с Димитрием близнецы.
Надо же, насколько братья разные. Димитрий высокий, светлокожий и с золотыми локонами, а вот Ксантос более коренастый, с крепкими мускулистыми ногами. Его длинные косматые волосы на несколько оттенков темнее, чем у брата. Но если присмотреться, сходство все же есть: одинаковый низкий лоб, высокие скулы и греческий нос – идеально прямой с точеными ноздрями. Фрейя неловко улыбается, хватается за протянутую руку и спрыгивает вниз.
Ладонь у Ксантоса шероховатая, испещрена небольшими неровными порезами.
– Я Фрейя, – представляется она, встав перед гостем.
– Рад знакомству, Фри-я. – Ксантос не так бегло говорит по-английски, как брат, и немного глотает гласные. – Стой, – вдруг поднимает он палец, заметив что-то за комодом. Затем с улыбкой приседает на корточки, шепчет по-гречески, подхватывает что-то с пола и показывает Фрейе маленькую коричневую песчанку.
– Коническая голова?
– Простите, я подумала… не знаю, может, показалось…
– Это Адонис, питомец брата, – с улыбкой сообщает Ксантос.