Я иду уже больше часа, а Мия все это время следует за мной по другой стороне дороги. Что ж, ей хотя бы хватает ума держать рот на замке. Я несколько раз ущипнул себя, чтобы убедиться, что весь этот день ― не очередной кошмар, который снится мне после аварии. В какой-то момент я снова начал задаваться вопросом, не является ли эта девушка какой-то странной сущностью (несомненно, это последствия того, что я вырос в семье заядлого фаната «Секретных материалов»). У меня даже мелькнула мысль, что, возможно, я единственный, кто ее видит, но дальнобойщики, пролетающие мимо нас на своих фурах, сигналят ей и выкрикивают шуточки в ее адрес, и это развеивает мои сомнения. Я их не осуждаю. Не каждый день увидишь девушку в куртке, надетой наизнанку, которая едет по обочине на велосипеде с розовой бахромой на руле, а на багажнике торчит флаг «Супергерл».
Я не знаю, сколько времени, ― мобильник сдох, ― но, когда я добираюсь до центра города, солнце только начинает садиться, а это значит, что сейчас начало восьмого. Сильно болит колено, но, если я не потороплюсь, родители начнут волноваться, поэтому я ускоряю шаг. Мои родные. Чувство вины напоминает мне, что мои родители были очень близки к тому, чтобы узнать, что их единственный сын покончил со всем этим раз и навсегда. О чем я только думал? Живой я ― обуза, но мертвый?.. Даже не знаю, кем бы я стал тогда. Тиски, сжимающие мой желудок, снова принимаются за свою работу. Я не могу лишить себя жизни, но какое право я имею продолжать жить после того, что сделал с жизнями других людей?
Краем глаза смотрю в сторону. Мия все еще там, крадется по тротуару на противоположной стороне улицы. Теперь она ведет свой велосипед. При воспоминании о том, что она сказала у водопада, у меня сводит челюсти. И зачем им понадобилось публиковать мою фотографию в этой проклятой газете? Мне теперь негде скрыться. Об этой безумной поездке в Испанию ― неужели она всерьез? И насчет того, чтобы не говорить об этом родителям? Что все это значит? Одно я знаю наверняка ― я должен найти способ избавиться от нее. Может быть, если я на все весенние каникулы запрусь в своей комнате, она сдастся и поищет кого-нибудь другого, кто нуждается в спасении. Хотя, похоже, она не из тех, кто так легко сдается. Не поставила бы она палатку перед моим домом, или еще что похуже.