Многие все еще добрым словом поминали прошлую учительницу, которая работала у них с тех пор, как в программу ввели основы религиоведения, – матушку Марью, мягкую благодушную женщину, которая пришла к ним еще Марьей Сергеевной, а матушкой стала через пару лет. Муж ее, бывший одноклассник, а ныне отец Алексий, высокий, говорливый, с озорным мальчишеским лицом, то и дело озарявшимся «а я вот как раз читал, что…», заезжал за Марьей после работы и заслужил любовь женского коллектива школы от вахтерш до завучей. Алексий вел рубрику для известного просветительского портала, который основал его однокурсник, так что часто в школе его приглашали читать тематические лекции. На обществознании он рассказывал о работе с детьми из приютов и неблагополучных семей, на МХК – об обратной перспективе в иконописи, на истории – о старообрядческих поселениях за рубежом, на литературе – о влиянии житийного жанра. Их с Марьей любить было легко и приятно: не столько «матушка» и «батюшка», сколько друзья детям и взрослым. Пять лет работы и два декрета спустя Марья все же уволилась: они с мужем брали под опеку брата и сестру из детского дома. Надо было переезжать за город и строить дом, чтобы места хватало на всех. Марье пришлось выбирать между детьми школьными и детьми своими. Марья выбрала. Спустя неделю ее осиротевший класс (первое и последнее классное руководство, увы) полным составом наведался в гости, забившись в будто бы уменьшающуюся в размерах квартиру, и без того тесноватую для теперь уже многодетной семьи.
Шестиклассница Оля Миронова сидела у старой детской кроватки, выкручивая брусья, и давилась слезами: мерзкие чужие дети, зачем они Марье, у нее же есть они, она, да как она может менять ее на каких-то непонятных, детдомовских, вшивых, точно же, с ними что-то не так – зачем они, такие гадкие, Марье, пусть с ними что-то случится, пусть они уйдут, пропадут, сгинут, пусть что угодно, только не забирают у нее Марью.
Тем пуще оказалась ненависть к преемнице – и Оля не потрудилась это скрывать. Классное руководство пытались всучить Софье – она отбилась, выставив щитом журнал с переработками. Преподавать религиоведение позвали бывшего завуча православной гимназии Нину Николаевну, не удосужившись узнать, отчего она из завучей оказалась готова идти в учительницы. Ей же предложили 6 «Б». Дети почти сразу прозвали новенькую «матушкой Николаей», а затем, сами не заметив, кличку подхватили и учителя.