Учение стоицизма было почти забыто после смерти императора Марка Аврелия (180 год н. э.) и широкого распространения христианства.
Впоследствии слово «стоик» утратило первоначальный смысл. В наши дни стоиками называют людей, которые тщательно скрывают эмоции, подавляют тяжелые чувства и никогда не плачут. Но настоящие философы-стоики были совсем не такими. Они наслаждались жизнью, любили людей и принимали активное участие в общественных делах. Они стремились как можно острей ощущать радость и не поддаваться унынию. Они знали, что жизнь не обходится без несчастий, потерь и горьких уроков, но старались позитивно или хотя бы хладнокровно воспринимать любые события. Поэтому им удавалось сохранять спокойствие и отгонять от себя страх, что бы ни случилось. Философия стоицизма – это система принципов и воззрений, которыми можно было руководствоваться на протяжении всей жизни.
Стоицизм сегодня
В наши дни стоицизм переживает новый расцвет. В отличие от официальных религий с их сводом жестких норм и правил, философия стоицизма – система гибкая. Она не предполагает наличия центральной фигуры или группы, которая следит за чистотой учения. Никакая секта не сможет поставить ее себе на службу или выдать за собственную повестку. Я сама не раз подмечала отсылки к учению стоиков в сферах, весьма далеких от моей повседневной жизни: военном деле, спорте, в либертарианской среде технарей-айтишников. Как же мне принять философию, популярную в сообществах, где не приняли меня? Однако сама гибкость стоицизма – тот факт, что у него нет ни вождя, ни флага, ни храма, ни страны, ни когорты хранителей, – и делает его общедоступным. В самой этой философии предусмотрено пространство для маневра. Стоицизм – учение, изначально открытое переменам и новым истолкованиям, связанным с развитием человеческого знания, особенно в сфере науки. Сенека писал: «Все, кто до нас занимался тем же, не наши повелители, а наши вожатые. Истина открыта для всех, ею никто не завладел. Немалая доля ее останется и потомкам».
Мне, женщине, да к тому же далекой от философских кругов, не потребовалось особого дозволения, чтобы приобщиться к мудрости стоиков. Отдавая дань гибкости древнего учения, я сделала его собственной житейской философией.