Он нашел Аду на Фалсгрейв-роуд, когда повернул обратно. В отличие от брата, девочка совсем не промокла и заявила, что заскучала на празднике и решила прогуляться. Пошел дождь, и она укрылась в дверном проеме под козырьком. Ее голос был угрюмым и неприветливым.
Ада не сказала, что козырек, под которым она пряталась от дождя, находился почти напротив двери, за которой укрылись Джеймс и Элис. Не стала она объяснять и причин своей угрюмости. Все время, пока Джеймс и Элис были в парадной, Ада не сводила глаз с двери, за которой скрылся ее брат и служанка. На ее лице отобразились чувства, совершенно новые для маленькой девочки, и она не могла их объяснить. Несмотря на юный возраст и незрелость, она испытывала стыд, примешивающийся к этим чувствам, и понимала, что никогда не сможет признаться в истинной причине своего несчастья. Тайное восхищение Элис вызывало у нее чувство вины, и с этой виной ей предстояло справляться в одиночку.
Дождь, хлынувший в день праздника в саду, не прекратился и ночью и ознаменовал конец долгой череды погожих дней. Остаток недели и еще некоторое время спустя над Скарборо гремели свирепые грозы с молниями, громом, ливневыми, почти муссонными дождями и периодическим градом. Но для семейства Каугиллов и его ближайшего окружения лето выдалось штормовым и в переносном смысле.
Джеймс и Конни пробыли в Скарборо всего неделю, когда Каугиллам-старшим – Солу и Эстер – пришлось прервать пребывание на мысе Полумесяц. Телеграмма пришла, когда семья готовилась идти на пикник; Генри принес ее в гостиную на серебряном подносе, но вручил не Альберту, а Солу. Сол поспешно разорвал конверт, пробежал глазами строки и побледнел.
– В чем дело, Сол? – испуганно спросила Эстер.
– Этель заболела. Нам нужно тотчас возвращаться. Что с ней, не пишут, но, похоже, дело серьезное.
Новость заставила всех приуныть: дети обожали сестру Альберта, но что с ней стряслось, Сол и Эстер узнали, лишь вернувшись в Западный райдинг.
Этель заведовала яслями и начальной школой Грейт-Хортон. В последнюю неделю семестра она часто жаловалась на плохое самочувствие. У нее болела голова, поднялась температура и возникло гриппозное состояние: ее бросало то в жар, то в холод. К симптомам присоединилась боль в горле и периодические головокружения. К моменту возвращения Сола и Эстер на Пил-сквер врач, не в силах поставить диагноз, поместил Эстер на карантин в инфекционную больницу. Персонал больницы пустил родителей к Этель после больших колебаний, и Сол и Эстер обнаружили дочь в полуобморочном состоянии; даже когда та приходила в себя, ее сознание нельзя было назвать ясным.